«Династия Цинь. Династия Хань

Циньская империя.

Царство Чжоу и период Чжаньго.

Древнейший Китай. Государство Шан (Инь).

Источники.

Древний Китай.

Лекция 8.

Изучение Древнего Китая сильно облегчается тем обстоятельством, что письменность этой страны, возникшая во II тыс. до н. э., никогда не забывалась и хотя испытала различные изменения и. подверглась неоднократным реформам, сохранила свои основные черты и, передаваясь из поколения в поколение, дошла до наших дней. Современный китайский язык по своей лексике и грамматике также восходит к древнекитайскому языку.

Некоторые тексты Древнего Китая дошли до нашего времени в подлинном виде. Правда, они по своим размерам невелики. Это в первую очередь надписи на костях животных или на панцирях черепах, по своему содержанию являющиеся запросами к оракулу (так называемые хэнаньские гадательные кости). Тексты более значительного объема впоследствии писались на хрупком материале, например на деревянных пластинках («Бамбуковые анналы») или на шелковой материи.

В I в. н. э. в Китае была изобретена бумага. Она широко использовалась для переписки старинных текстов, в которые вносились при этом значительные дополнения и изменения.

В отличие от Индии мы имеем в своем распоряжении летописные своды Древнего Китая. В первую очередь это вышеупомянутые «Бамбуковые анналы».

Более поздним произведением было «Чуньцю» («Весна и осень»), представлявшее из себя хронику одной из областей Китая (царства Лу). Автором ее был, по преданию, известный китайский мыслитель Конфуций (VI - V вв. до н. э.).

В начале I в. до н. э. появился капитальный исторический труд, автором которого был опальный историограф Сыма Цянь.

Для последующего времени особенно важным источником служит «История Первой (Старшей) династии Хань», составленная в I в. н. э. целой семьей летописцев: Бань Бяо, его сыном Бань Гу и дочерью Бань Чжао. Участие последней для нас очень интересно. Это единственный в истории Древнего Востока случай деятельности женщины-летописца, хотя и в качестве второстепенного автора.

Кроме летописей, важными источниками по истории Древнего Китая являются народные песни. Особенно интересен сборник Шицзин («Книга песен»), в котором даны яркие описания быта и нравов рядовых земледельцев. Следует также отметить «Книгу документов» (Шуцзин), содержащую речи правителей, в которых отражены исторические события. Много сведений, характеризующих различные стороны общественной жизни Древнего Китая, содержится в различных трактатах (о военном искусстве, экономике).

2. Древнейший Китай. Государство Шан (Инь). Судя по археологическим данным, Китай был заселен еще в древнекаменном веке. Здесь найдено много палеолитических орудий. Во многих местах Китая (особенно в Хэнани) обнаружены также значительно более поздние стоянки, относящиеся уже ко времени неолита.

Из древнейших китайских племен особенно усилилось в начале II тыс. до н. э. племя Шан (в бассейне реки Хуанхэ).

Если верить китайской традиции, в XVII в. до н. э. некий ЧэнТан основал государство, которое получило по господствующему племени название Шан Позднее оно выступает в исторических текстах под названием Инь (применявшимся к нему соседями). Исследователи употребляют оба термина: Шан и Инь.

Об экономике общества Шан (Инь) второй половины II тыс. мы можем судить по многочисленным памятникам материальной культуры и коротким надписям на так называемых хэнаньских гадательных костях.

В качестве основного материала для выработки орудий и оружия употреблялись еще камень и кость. Однако появились уже медные, а затем и бронзовые орудия (ножи, лопаты, топоры, шилья и др.).

Намечается переход от примитивных форм хозяйства к скотоводству и земледелию и даже первые попытки ирригации. Возделывались просо, ячмень, пшеница, гаолян. Особое значение имело выращивание тутового дерева, которое ценилось не столько за плоды (как в Передней Азии), сколько за листья, служившие для откармливания шелковичных червей.

Высокого уровня достигло в царстве Шан ремесло. В развалинах его столицы (называвшейся также Шан) обнаружены остатки бронзолитейной мастерской.

Отделение ремесла от земледелия приводило к развитию обмена. Мерилом ценности служили особенные раковины (каури). Завязались торговые связи с различными странами Восточной Азии, в частности из бассейна Янцзы доставлялись медь и олово. Из горных местностей и степных пространств, расположенных на севере и западе от бассейна Хуанхэ, вывозились скот, шкуры, меха и камень (яшма, нефрит и др.). Поступавшие взамен китайские ремесленные изделия доходили до берегов Енисея.

Развитие производительных сил и усиление внутреннего и внешнего обмена приводили к имущественному неравенству. Рас­копки обнаруживают наряду с богатыми домами и гробницами остатки жилищ и погребений бедняков.

Постепенно складывается государственный аппарат и ваны (правители) из выборных племенных вождей превращаются в наследственных царей.

3. Царство Чжоу и период Чжаньго. Царство Шан (Инь) являлось непрочным. Особенно опасным противником его оказалось западное племя чжоу. Традиция передает, что вождь племени чжоу У-ван разгромил в битве последнего иньского вана Шоу Синя и тот покончил жизнь самоубийством. На развалинах прежнего государственного образования Инь возникло новое, получившее (так же как господствующее племя и правящая династия) название Чжоу. Династия Чжоу просуществовала до III в. до н. э.

Эта эпоха делится на время Западного Чжоу, когда столицей был город Хао, и Восточного Чжоу, когда столица была перенесена на восток в Лои (современный Лоян, в Хэнани).

Надо при этом учитывать, что в это время династия Чжоу обладала лишь номинальной властью над фактически самостоя­тельными государственными образованиями, количество которых исчислялось десятками, если не сотнями, и китайские лето писцы применяют к переходному времени, охватывающему конец V и значительную часть III в. до н. э., наименование Чжаньго («Враждующие царства»).

Период Западного Чжоу характеризуется значительным усилением родовой знати, как придворной, так и провинциальной. Цари дают своим родственникам и приближенным значительные пожалования и привилегии. Обрабатываемая земля по-прежнему находилась в распоряжении общин. Существовала «колодезная система», заключающаяся в том, что территория, принадлежащая селению, делилась на девять частей (схема этого деления напоминала начертание иероглифа, обозначавшего «колодец»). Из этих участков восемь отдавалось в наделы различным семьям, а девятый (центральный) обрабатывался ими сообща, и урожай вносился старосте на общинные нужды (позднее он стал присваиваться царем).

Первые цари из династии Чжоу хотя и способствовали экономическому усилению землевладельческой знати, но пытались держать ее в своих руках и налаживали центральный и местный бюрократический аппарат.

Сохранились сведения о создании высшего государственного органа. Он состоял из трех советников царя (великого наставника, великого учителя и великого покровителя) и трех управителей: один ведал делами культа, другой - общественными работами (включая ирригацию), а третий - военным делом.

В переходный период «враждующих царств» (Чжаньго) возвышаются семь наиболее сильных государственных образо­ваний. Как это ни удивительно на первый взгляд, именно в эту эпоху наблюдаются в Китае значительные экономические сдвиги, которые в дальнейшем способствовали объединению страны.

6. Циньская империя. Постоянная вражда царств, достигшая своего апогея в IV и начале III в. до н. э., мешала благоприятному развитию производительных сил и обмена. Для создания единой ирригационной системы и регулярного распределения речных вод в масштабе всей страны требовались совместные усилия различных областей, невозможные при децентрализации. В процессе объединения страны главную роль сыграло царство Цинь, охватывавшее западные районы Китая и распространившее свое господство на юг, вплоть до берегов Янцзы.

В IV в. до н. э. в царстве Цинь были проведены важные реформы, инициатором которых был сановник по имени Шан Ян. Опираясь на служилую аристократию и торгово-ростовщические круги, этот реформатор нанес решительный удар устоям патриархальной семьи и сельской общине. Шан Ян поощрял дробление крупных семейств и раздел их имущества, а также разрешил открытую, беспрепятственную куплю-продажу общинных наделов. Был усилен податной гнет. Подати взимались независимо от размеров урожая, так что многие общинники, которые не могли в неурожайный год внести установленное количество продуктов (зависящее от размеров полей), разорялись, теряли землю и даже личную свободу.

Циньские цари могли собрать огромные средства, которые помогли им реорганизовать армию. Бронзовое оружие было почти полностью заменено железным. Боевые колесницы все больше вытесняются более подвижной и маневренной конницей.

Благодаря реформам Шан Яна армия царства Цинь стала превосходить по своим боевым качествам войска других китайских царств, что сказалось в последующих междоусобных войнах. В течение первой половины III в. до н. э. циньским царям удается разгромить всех своих соперников. Династия Чжоу в середине III в. до н. э. утрачивает не только фактически, но и официально свою власть.

Окончательное объединение страны произошло в царствование Ин Чжэна (246-210 гг. до н. э.), который подчинил своей власти все царства, существовавшие еще на территории Китая. В 221 г. до н. э. он принял титул императора (хуанди) и стал именоваться Цинь Шихуанди (первый император Цинь).

Он провел ряд успешных войн на севере с гуннами, а на юге со страной Юэ (к югу от Янцзы, включая территорию современных провинций Гуандун и Гуанси). Для защиты от северных кочевников была сооружена Великая Китайская стена, представлявшая из себя сложную укрепленную линию, состоявшую из земляных валов, каменных и кирпичных стен и башен.

В своей внутренней политике Цинь Шихуанди распространил на всю империю установление Шан Яна. Все государство было разделено на 36 областей, управлявшихся царскими чиновниками. Старая наследственная знать была отстранена от управления и поставлена под неусыпный контроль.

Тотчас после смерти Цинь Шихуанди началось массовое крестьянское восстание, к которому примкнули и рабы. Один из вождей этого движения - деревенский староста Лю Бан оказался наиболее удачливым. В 207 г. до н. э. он сверг последнего представителя династии Цинь и основал новую династию, получившую название Первой, или Старшей, династии Хань.

5. Империя Хань (206 г. до н. э. - 220 г. н. э.). Первой (Старшей) династии Хань (с 206 г. до н. э. - по 9 г. н. э) пришлось бороться с разрухой, со­провождавшей падение империи Цинь. От голода, болезней и междоусобиц погибло множество народа.

Лю Бан восстановил централизацию страны и в то же время пошел на известные уступки тем, кто пострадал при династии Цинь. Он освободил множество людей, превращенных в государственных рабов за долги или преступления, отменил особенно тяжелые налоги и повинности, передал местные дела в руки выборных старост. Были даны некоторые льготы преследуемой в предшествующий период старой знати. По мере усиления Ханьской империи стали восстанавливаться деспотические порядки времен Цинь Шихуанди. Особенно это чувствовалось при наиболее видном представителе Первой династии Хань - императоре У-ди (140-87 гг. до н. э.). При нем местная знать вновь была поставлена под контроль императорских чиновников.

Внешняя политика У-ди была особенно агрессивной. Китай далеко вышел за пределы, которых он достиг при династии Цинь, особенно в северо-западном направлении. Захватническая политика требовала огромных средств. Налоги и повинности достигли необычайных размеров. Подушная подать изымалась даже с детей и стариков, что и привело к массовым случаям детоубийства и отцеубийства. В конце I в. до н. э. положение становится настолько напряженным, что наиболее дальновидные представители господствующего класса делают попытки смягчить его посредством социальных реформ.

Особенно показательна в этом отношении деятельность Ван Мана (9-23 гг. н. э.). Это был узурпатор, выдвинувшийся в качестве регента, а затем свергший династию Хань. Для укрепления своего положения Ван Man провел ряд реформ в расчете на поддержку широких масс населения, но одновременно направленных на усиление полицейских функций государства.

Была запрещена продажа земли и определенных категорий частных рабов. Одновременно была установлена норма землевладения на семью-100 му (около двух гектаров), которую нельзя было превышать. Излишки было постановлено раздавать безземельным и малоземельным.

Государственная власть стала вмешиваться в торгово-ростовщические операции. Регулировались рыночные цены, и царские чиновники раздавали деньги из казны в долг, конкурируя с частными ростовщиками. Поскольку все эти мероприятия проводились бюрократическим путем, то они саботировались и на практике приводили к обогащению чиновников. Сам Ван Ман проявлял нерешительность и временами отменял свои собственные постановления. Чтобы привести в порядок расстроенные финансы страны, он увеличил налоги и ввел новую монету. В результате выросли цены (рис подорожал в 50 раз). Обманутые в своих ожиданиях бедняки, убедившись, что Ван Ман не в состоянии бороться со злоупотреблениями чиновников и провозглашенные им реформы на деле не проводятся, поднимают восстания. К повстанцам примыкают и сторонники отстраненной Ван Маном династии Хань.

Наиболее крупное движение вспыхивает в Шандуне в 18 г. н. э. и распространяется в ряде других провинций. Во главе этого восстания становится Фань Чун, приказывающий всем участникам вооруженной борьбы выкрасить брови в красный цвет в качестве отличительного знака. Отсюда происходит название повстанцев «Красные брови». В 23 г. н. э. Ван Ман был убит, а в 25 г. «краснобровые» подступили к стенам столицы Чаньань и овладели ею.

Примкнувшие к народному движению представители свергнутого императорского дома Хань выдвинули из своей среды некоего Лю Сю, объявившего себя императором и укрепившегося в старинном городе Ло-и. Так пришла к власти младшая династия Хань (25-220 гг. н. э.). Ее называют также Восточной династией Хань.

Чтобы расколоть ряды повстанцев, Лю Сю в ряде областей произвел освобождение некоторых категорий рабов и объявил о снижении налогов. Часть восставших разошлась по домам, а наиболее упорные были подавлены вооруженной силой.

В конце II в. н. э. Китай опять испытывает потрясения. Поднимается новая волна широкого народного движения, получившая название восстания «Желтых повязок» (184 г. н. э.). Во главе его стояли талантливый вождь Чжан Цзяо с двумя братьями. Это восстание продолжалось около двух десятков лет и, хотя было усмирено, потрясло империю Хань до основания. В 220 г. н. э. она распадается на три царства.

Всеобщая история (Древняя Греция).

Особое место в истории мира и его культуры принадлежит Древней Греции. В ходе своей истории универсально одаренным и деятельным народом этой великой страны были заложены новые традиции во взглядах на окружающий мир, созданы начала человеческих знаний во многих областях, послужившие импульсом к их дальнейшему развитию в странах Европы и Азии.

Действительно, в эпоху античности в Древней Элладе, в период появления и расцвета государств-полисов, родилась и философия в собственном смысле этого слова. Имена Пифагора, Гераклита, Анаксагора, Демокрита, Сократа, Платона, Аристотеля не только являются символами начала истории философии как науки. Сами их рассуждения продолжают и много веков спустя после гибели античного общества влиять на дальнейший ход развития философских мыслей.

Именно в эту эпоху возникла и история как рациональная форма познания, а не сказочно-мифологизированная либо просто летописно-описательная форма. Этим мы обязаны прежде всего «отцам истории» - Геродоту, Фукидиду, а в римскую эпоху - Саллюстию, Тациту.

Благодаря трудам многих античных мыслителей раз­рабатывалась теория государства, уточнялось понятие «политического сообщества» людей. В социальной жиз­ни формировался критерий подлинной ценности челове­ка. В Древней Элладе сложились понятия таких духовных ценностей, как гражданская свобода и гражданский долг, человечность, гармоничность, ответственность.

Оценивая вклад греков в мировую науку, достаточно сказать, что почти до середины XX в. мы учили геометрию по Евклиду, что основы механики заложены Архимедом и астрономы-географы эпохи эллинизма впервые вычислили размер земного шара, предвосхитив гелиоцентрическую систему Коперника. Наконец, художественное наследие античной Эллады имеет значение не только как историко-культурная, но и как живая, полная очарования и магического обаяния духовная сила.

Реферат по истории Китая

ВТОРАЯ ДИНАСТИЯ ХАНЬ (25-220 гг.)

ПЛАН

1. Спокойствие в государстве

2. Цикличность экономического развития

3. Административное устройство и социальная лестница империи

4. События политической борьбы и народные движения

5. Историческое значение периода Хань

Литература

1. Спокойствие в государстве

Став императором и приняв имя Гуан У-ди, новый правитель все той же династии Хань фактически продолжил начатые неудачливым Ван Маном преобразования, направленные на укрепление власти государства и ослабление позиций сильных домов, властной элиты на местах. Главной своей заботой Гуан У-ди счел необходимость дать всем земледельцам поля и предоставить им возможность прокормить самих себя, уделив казне скромную долю, официально сниженную вначале до 1/30 урожая. Для того, чтобы каждый пахарь получил свое поле, была роздана практически вся земля, оказавшаяся в руках государства после реформ

Ван Мана, включая существенную часть полей тех сильных домов, которые сопротивлялись реформам и чьи земли были конфискованы. Параллельно с этим чиновники новой династии проводили энергичные меры по приведению в порядок ирригационной системы страны, изрядно пострадавшей в годы кризиса и восстаний. Были освобождены от рабского состояния преступники-каторжники и большинство частных рабов, которым тоже были предоставлены земельные наделы.

Все эти меры сыграли свою позитивную роль, и за короткий срок вторая династия Хань вывела страну из состояния тяжелого кризиса и обеспечила ей основу для процветания, проявившего себя в различных сферах - в области агротехники (например, распространение грядковой системы и пахоты на волах, применение новой системы земледелия), ирригации, торговли (в том числе по Великому шелковому пути) и, наконец, внешней политики (войны с гуннами, освоение далеких южных земель и т.п.). Немалые успехи были достигнуты и в сфере науки и культуры - расцвет математики (трактат «Математика в девяти главах», подытоживающий все знания древних китайцев в области операции с числами, в том числе и отрицательными, а также начал геометрии и алгебры), создание едва ли не первого в мире сейсмографа, достижения в области градостроительства и архитектуры, включая умение строить здания в несколько этажей, или такое важное нововведение для страны, уважающей письменный текст, как изобретение бумаги.

Словом, серия реформ, умело проведенная в жизнь первым императором второй ханьской династии Гуан У-ди (25-27) и его преемниками, особенно Мин-ди (58-75), дала свои результаты и способствовала стабилизации империи, расцвету ее производства и культуры, успехам как внутренней, так и особенно внешней политики. Достаточно упомянуть об успешных походах знаменитого китайского полководца и дипломата Бань Чао, который в 70-х гг. I в. сумел с небольшим отрядом подчинить ханьскому Китаю значительную часть мелких государственных образований, расположенных вдоль туркестанской части Великого шелкового пути (китайцы именовали эти земли термином «Си-юй» - Западный край), что не только способствовало торговле с зарубежными странами, но и заметно укрепляло позиции империи в ее противостоянии гуннам (сюнну).

2. Цикличность экономического развития

Итак, желанная стабильность наконец-то пришла к исстрадавшейся стране. Наступило время если и не утопических Гармонии и Порядка, то во всяком случае спокойствия и довольства. Однако это продолжалось не слишком долго. Уже на рубеже I-II вв. ситуация в империи начала ухудшаться. Для того, чтобы разобраться в причинах этого (вспомним, что нечто похожее произошло и с первой ханьской династией после У-ди; аналогичные процессы были характерны также практически для всех последующих династий имперского Китая), необходимо рассмотреть особенности китайского династийного цикла, проявившие себя весьма наглядно с первой же имперской династии - Хань.

Циклы, о которых идет речь, обычно начинались и завершались в обстановке тяжелых экономических кризисов, социальных неурядиц и политической дестабилизации, что внешне проявлялось чаще всего в форме восстаний неимущих и обездоленных. Независимо от того, заканчивался кризис победой восставших либо их поражением - в любом случае приходившая на смену рухнувшей новая династия (даже если это были вторгшиеся с севера иностранцы) начинала свое правление с реформ. Механизм цикла, начинавшегося с реформ и завершавшегося очередным кризисом, при всей своей стандартности всегда был в общем-то достаточно сложным, ибо свое влияние на него оказывали самые разные факторы, сила и воздействие которых отнюдь не были одинаковыми. Поэтому каждый цикл имел свои особенности и различную продолжительность. Однако их общей чертой являлось взаимодействие ряда экономических, социально-демографических и экологических процессов, равнодействующая которых создавала вполне определенный критический импульс. Обычно все начиналось с нарушений в сфере земледельческого хозяйства и традиционных норм существования общинной деревни, которая и оказывалась исходной точкой кризиса.

Как конкретно это выглядело? Мы уже говорили о том, что со времен реформ Шан Яна в царстве Цинь и Ши-хуана в масштабах всего Китая насаждались административно-социальные корпорации из искусственно создававшихся пяти- или десятидворок. В период империи в эти корпорации входили как бедные, так и весьма богатые дворы, в том числе так называемые сильные дома, причем каждый в рамках пятидворок был обязан отвечать за соседей по принципу круговой поруки. И хотя эта система жестко действовала отнюдь не всегда, о ней всегда вспоминали, когда следовало укрепить позиции власти центра. Практически это означало, что как раз в периоды ослабления этой власти, т.е. в моменты кризисов и даже предшествовавшей им обычно стагнации общинная деревня оказывалась в состоянии деструкции: каждый отвечал сам за себя, в результате чего бедняк легко становился жертвой богатого соседа.

В период реформ или возникновения новой династии, т.е. в разгар тяжелого кризиса либо после его преодоления, как то было в Хань во времена Лю Бана, Ван Мана или Гуан У-ди, происходил радикальный передел земель. Традиционное китайское государство с глубокой древности и едва ли не до XX в. справедливо считало себя высшим субъектом власти-собственности и централизованной редистрибуции, так что ни у одного реформатора никогда не возникало и тени сомнения в его праве, даже обязанности умно распорядиться землей, а именно сделать так, чтобы каждый пахарь имел свое поле и соответственно платил налоги. Землями наделялись все трудоспособные земледельцы. Более того, чиновники изыскивали любые возможности для увеличения их числа, для чего освобождались зависимые или давались дополнительные наделы на домочадцев, включая подчас и рабов. Эти земли в империи традиционно именовались землями минь-тянь (народными), что, впрочем, не должно вводить в заблуждение: имелось в виду не право крестьян свободно распоряжаться своими наделами, но право государства раздавать эти наделы, а в случае нужды и перераспределять их среди общинников.

Наряду с землями минъ-тянъ существовала и категория служебных земель - гуань-тянъ. Они предназначались в качестве вознаграждения для чиновников и знати, которым определенное количество этих земель давалось в виде кормления с правом использовать налоговые поступления с обрабатывавших эти земли крестьян. Все земли обычно распределялись между земледельцами с учетом их расположения, плодородия и вообще наличия в том либо ином уезде, В среднем семья обладала вплоть до позднего средневековья примерно 100 му. Считалось, что поля были распределены между крестьянами более или менее равномерно и на длительный период времени, и именно в это время обычно функционировали пяти- и десятидворки с круговой порукой. Однако стабильность такого рода существовала, как правило, в рамках династийного цикла не слишком долго, чаще всего - не более чем на протяжении столетия.

Законы рынка, пусть и ограниченного в своих возможностях, действовали неумолимо, а со временем начинали оказывать свое воздействие и иные факторы, прежде всего демографические и экологические. Суть процесса сводилась к тому, что увеличивавшееся население (его средняя величина для Китая с рубежа новой эры вплоть до династии Мин колебалась в пределах 60 млн, но в годы кризиса она обычно уменьшалась в три-четыре раза, а в моменты процветания могла и существенно возрасти) уже в первые десятилетия после реформ поглощало все свободные пахотные земли, а это вело к тому, что богатые в деревне всеми правдами и неправдами начинали забирать у своих бедных соседей их участки. Формально продавать землю было запрещено, но фактически можно было заложить свой участок или просто передать его богатому соседу, оставаясь на своей бывшей земле в качестве арендатора. Рано или поздно, но сделка обретала законную силу, а казна лишалась налогоплательщика. Что же касается тех, кто приобретал крестьянские земли, то они обычно имели тесные связи с уездным начальством и либо обладали налоговыми привилегиями, либо откупались от повышенных налогов. Это, естественно, вело к тому, что поступления в казну уменьшались.

3. Административное устройство и социальная лестница империи

Аппарат власти, стремясь сохранить объем налоговых поступлений, за счет которых он существовал, незаконно увеличивал поборы с тех, кто мог еще что-то дать. Результатом становилось разорение все большего числа земледельцев и углубление кризиса в сферах экономики (упадок хозяйства, гибель беднейших крестьянских дворов), социальных отношений (недовольство крестьян, появление разбойничьих шаек, мятежи и восстания) и, наконец, политики (неспособность правящих верхов справиться с кризисом, засилье временщиков, явное ослабление эффективности аппарата власти). На этом династийный цикл обычно и завершался, а страна после кризиса и сопутствовавших ему восстаний или вражеских нашествий оказывалась в состоянии опустошения, но в то же время и своего рода катарсиса, некоего очищения, открывавшего дорогу к возрождению. Иногда цикл удлинялся за счет вовремя и удачно проведенных реформ, которые «спускали пар» и продлевали существование той или иной династии, порой надолго, на век-полтора. Но в конечном счете ситуация повторялась, и очередной кризис сметал династию.

Социально-очищающая функция династийного цикла была очень важна для империи как жизнеспособной структуры, ибо именно она, пусть жестокой ценой страданий миллионов, гарантировала стабильность системы в целом. Смена же династий всегда убедительно объяснялась ссылками на теорию Мандата Неба, причем реалии вполне согласовывались с буквой и духом этой древней теории: кто как не дурные правители, утратившие свое дэ, были виновны в том, что в стране наступил кризис?! Кому как не им платить за это потерей мандата, который передавался Небом в новые руки?

Вплоть до рубежа I-II вв. вторая ханьская империя была на подъеме. Успешно функционировал ее административный аппарат, проблема комплектования которого тоже заслуживает серьезного внимания. Помимо восходящей к глубокой древности практики выдвижения мудрых и способных с мест (за что отвечали все чиновники и чем наиболее активно пользовались выходцы из богатых семей и сильных домов), грамотных администраторов готовили в специальных школах в провинциальных центрах и особенно в столице (школа Тай-сюэ), где выпускники подвергались строгой экзаменовке и делились на разряды. Имела значение, особенно в Хань, и практика протекции, личной рекомендации, за которую поручители несли ответственность. В особой позиции находились представители высшей знати, перед которыми с легкостью открывались все дороги. Позже некоторое распространение получили такие формы карьеры, как право «тени» (высшие сановники могли способствовать продвижению кого-либо из своих близких родственников) или даже покупка ранга, степени и должности, правда не из числа высших.

Администрация империи, формировавшаяся таким образом, имела несколько уровней. Высший уровень составляли столичные сановники, управлявшие палатами (административной, контрольной, дворцовой) и министерствами (обрядов, чинов, общественных работ, военного, финансового и др.). Эти ведомства имели свои представительства и на среднем уровне провинций и округов. Нижний же уровень власти обычно был представлен лишь одним номенклатурным чиновником, начальником уезда (уездов в империи обычно насчитывалось около полутора тысяч), в функции которого входила организация управления с опорой на богатую и влиятельную местную элиту. И хотя чиновники, как правило, назначались не в те места, откуда они были родом (причем обычно они перемещались в среднем раз в три года, дабы не прирастали к должности и не увязали в злоупотреблениях), элементы коррупции в империи всегда существовали, а в моменты стагнации и кризисов стократ возрастали. Правда, существовали и противостоявшие им контрольные инспектора, наделенные огромными полномочиями. Это всегда служило серьезным противовесом коррупции, не говоря уже о том, что традиционные нормы конфуцианства были непримиримы к их нарушителям, что также во многом ограничивало аппетиты власть имущих, побуждая их действовать осторожно и соблюдать меру.

Все эти институты, складывавшиеся веками, отрабатывавшиеся практикой и существовавшие в период Хань в самой начальной и несовершенной своей форме, способствовали, тем не менее укреплению администрации империи. Именно благодаря им и лежавшему в их основе конфуцианству с его строгими и бескомпромиссными принципами, по крайней мере, на первую половину династийного цикла приходились времена стабильности и процветания. Они же в меру своих сил сдерживали деструктивные явления в период второй половины цикла, стагнации и кризиса, причем в рамках каждой династии эти процессы протекали в зависимости от конкретной ситуации. В период правления второй династий Хань события складывались таким образом, что уже с начала II в., когда заметно усилился и все явственней проявлялся процесс поглощения земель и соответственно укрепления позиций все тех же сильных домов, правители империи не только оказались не в состоянии противодействовать кризису, но и откровенно отстранились от государственных дел, предоставив ведение их временщикам из числа родственников императриц и находившихся в сговоре с ними влиятельных евнухов, политический вес и реальная значимость которых постоянно возрастали.

4. События политической борьбы и народные движения

В результате двор империи стал утопать в интригах, евнухи и временщики, организованные в клики, стремились уничтожить друг друга и возвести на престол очередного императора из числа своих ставленников. С этим, естественно, не могла смириться набиравшая политическую мощь, но отдаленная от двора конфуцианская бюрократия. Ее представители в столице сетовали на чрезмерные траты двора и стяжательство временщиков и евнухов. В провинции резко возросло недовольство родственниками и ставленниками придворных евнухов и временщиков, чувствовавшими безнаказанность и творившими произвол. В активную политическую борьбу в середине II в. включились учащиеся конфуцианских школ, особенно столичной Тай-сюэ. Во всю мощь развернулось в стране упоминавшееся уже движение «чистой критики», ставившее своей целью прославить имена честных и неподкупных, противопоставив их лихоимцам двора. В ответ на это влиятельные евнухи и царедворцы обрушились с жестокими репрессиями на идейных руководителей конфуцианской оппозиции. В 70-х гг. II в. противоборство приняло открытый характер, причем временщики явно одерживали верх над своими противниками.

Пока политическая борьба на верхах империи развивалась и становилась все более острой, кризисные явления в хозяйстве обретали свою завершенную форму. Крестьянские земли переходили в руки сильных домов, количество податных земледельцев сокращалось, и соответственно уменьшался поток налогов в казну. Разоренные общинники пополняли ряды недовольных, порядка в стране становилось все меньше. В такой обстановке многие из сельского населения предпочитали отказаться от своих прав на землю и перейти под покровительство тех богатых односельчан, кто мог себя и их обеспечить надежной защитой в становящееся все более тревожным время. В наступавший период стагнации и разброда и к тому же на фоне острых столкновений при дворе ситуация в империи становилась нестабильной и неуправляемой. Именно в эти годы и начало набирать силу социальное недовольство народа, принявшее на сей раз форму сектантско-религиозного движения под лозунгами даосизма.

Философская доктрина Лао-цзы и Чжуан-цзы на рубеже нашей эры все более определенно трансформировалась в религиозные по своей сути поиски спасения и благоденствия. Разумеется, даосизм как доктрина и в имперском Китае не утратил своей религиозно-философской идеи, сводившейся в конечном счете к слиянию с Дао, к достижению Дао. Но на массовом народном уровне высокая философия все определенней и очевидней захлестывалась религиозно-сектантскими идеями, в основе которых были и естественное стремление каждого к продлению жизни и достижению бессмертия (как за счет волшебных эликсиров и талисманов, так и в результате тяжелой аскезы, дематериализации организма), и извечные крестьянские идеалы великого равенства в упрощенно организованном социуме, свободном от давления со стороны государства и его бюрократии.

Идеи равенства нашли свое отражение в трактате «Тайпин-цзин», который в свою очередь стал фундаментом даосской секты «Тайпиндао». Глава этой секты Чжан Цзюэ, прославившийся искусством врачевания и, по преданию, спасший множество людей в годы эпидемии, на рубеже 70-80-х гг. II в. неожиданно оказался во главе многочисленного и политически активного движения сторонников нового «желтого» неба, которое в 184 г. (начало очередного 60-летнего цикла, игравшего в Китае роль века) должно было прийти на смену погрязшему в пороках «синему» небу династии Хань. Покрывавшие свои головы желтыми платками сторонники секты планировали в этот сакральный момент поднять восстание, о чем, естественно, вскоре стало известно всем в Китае.

Народное восстание, а точнее, слухи о подготовке его были как гром среди ясного неба для погрязших в междоусобной борьбе правящих верхов. Обвиняя и подозревая друг друга в сотрудничестве с мятежниками, они в конечном счете почти объединились в борьбе против нового врага. С восстанием «желтых повязок», вспыхнувшим, как и предполагалось, в начале 184 г., власти справились достаточно быстро, тем более что подавление его началось еще до того, как наступил роковой момент. И хотя отступившие в дальние районы империи отдельные отряды повстанцев еще достаточно долго продолжали напоминать о себе, главным итогом неудавшегося восстания было то, что оно как бы поставило точку на затянувшемся противоборстве в верхах и заставило наиболее активные и энергичные силы в империи прибегнуть к тактике открытой борьбы, что практически означало конец династии Хань.

В борьбу на высшем уровне вмешались не только армейские генералы, но и наиболее могущественные из сильных домов на местах. В ходе военных действий был до основания разрушен и сожжен Лоян, а двор переехал в Чанань, древнюю столицу страны.

На передний план в политической борьбе выдвинулись новые лидеры, среди которых наиболее влиятельным стал один из представителей местной элиты Цао Цао. Он способствовал возвращению императора в Лоян и тем самым стал опорой трона. Вскоре именно Цао Цао, державший императора почти что своим заложником, сумел одержать победу над соперниками. При этом он, естественно, умело использовал свое выгодное политическое лицо защитника и спасителя империи и ее символа, императора. Добившись фактического положения диктатора уже на рубеже II-III вв., Цао Цао достаточно долго управлял агонизировавшей империей. Он откровенно сделал ставку на силу и именно с помощью военной силы и преуспел.

Здесь следует обратить внимание на то, что, делая ставку на силу, умелый политик и весьма образованный интеллектуал из числа конфуцианской элиты Цао Цао искусно заигрывал с учеными- ши, используя их авторитет, поддерживал традиции бесед в стиле «чистой критики», привлекал к управлению страной выдающихся интеллектуалов империи. Но он отчетливо предвидел грядущий крах династии Хань, более того, сам его готовил. Став высшим должностным лицом и присвоив все мыслимые звания и титулы, Цао Цао приучал свое окружение к тому, что вскоре власть в империи перейдет к новой династии. Перед смертью в 220 г. он недвусмысленно сравнивал себя с великим чжоуским Вэнь-ваном, дав понять, что возлагает на своего сына Цао Пэя задачу завершить начатое им дело и основать эту династию. Именно так Цао Пэй и поступил В 220 г., вскоре после смерти отца, он, захватив ханьский престол, основал династию Вэй. Правда, одновременно с ним двое других претендентов на императорский трон основали на юго-западе и юго-востоке страны еще два государства, Шу и У. В результате возник феномен Троецарствия, короткая история которого овеяна ореолом рыцарского романтизма. Впоследствии, тысячелетие спустя, она была красочно воспета в одноименном романе.

5. Историческое значение периода Хань

Оценивая четырехвековое правление династии Хань и роль восстания «желтых повязок» в крушении централизованной империи, на смену которой пришел четырехвековой период политической раздробленности и практически непрестанных войн, не говоря уже о вторжении кочевников, необходимо отметить главное: созданная Конфуцием и приспособленная усилиями У-ди и Дун Чжуншу к потребностям огромной империи официальная идеология не только выдержала все выпавшие на долю страны нелегкие испытания, но и на деле доказала свою жизнеспособность. Более того, несмотря на выдвижение на первый план военной функции и соответственно некоторое принижение роли чиновной бюрократии, несмотря на вторжение кочевников и длительный процесс варваризации северной части страны, наконец, невзирая на усиление позиций религиозного даосизма и проникавшего в Китай как раз в описываемое время буддизма с его мощным интеллектуальным потенциалом, конфуцианская традиция продолжала оставаться фундаментом китайской цивилизации. На верхнем уровне империи шли деструктивные процессы, в огне войн и варварских нашествий гибли миллионы, но те, кто продолжали жить, в этих условиях оставались не просто китайцами, но и прежде всего конфуцианцами. А ведущей в этом плане силой стала та самая местная элита, тот самый слой образованных ши, которые хранили и развивали традицию.

Конфуцианизация местной элиты в период Хань с последующей постоянной концентрацией лучших ее представителей в бюрократической администрации привела к появлению принципиально нового качества, т.е. к превращению древних служивых-ши в ревностных хранителей великих достижений веками самосовершенствовавшейся цивилизации. Именно на этой основе вырабатывался жесткий стереотип, своего рода конфуцианский генотип, носителями которого стали аристократы культуры и который с честью выдержал все испытания безвременья. В конечном счете он, этот генотип, сыграл решающую роль в возрождении великой империи с ее успешно функционировавшей бюрократической администрацией, состав которой сверху донизу комплектовался преимущественно за счет конкурсной системы государственных экзаменов, выдерживали которые лишь немногие и наиболее способные из среды все тех же конфуцианцев- ши.

Литература

1. Грэй Джон Генри. История Древнего Китая / А.Б. Вальдман (пер. с англ.). - М.: Центрполиграф, 2006. - 606с.

2. Фицджералд Чарлз Патрик. История Китая / Л.А. Калашникова (пер. с англ.). - М.: Центрполиграф, 2005. - 459с.

3. Архипов Дмитрий Борисович. Краткая всемирная история. Наукометрический анализ / РАН; Институт аналитического приборостроения. - С.Пб.: Наука, 1999. - 189с.

Международное радио Китая

Империя Хань возникла не сразу после того, как в 206 г. до н.э. династия Цинь прекратила свое существование. Основатель династии Хань ---Лю Бан (Гао-цзу) принял титул императора в 202 г. до н.э.

В 199 г. до н.э. началось строительство дворцового комплекса Вэйянгун в новой ханьской столице Чанъань. Гао-цзу укрепил центральную власть и повел курс на восстановление благосостояния страны. В Поднебесной были созданы 143 удела. Каждый из владельцев удела имел титул «хоу». Уделы и титул передавались по наследству. С 195 по 188 г. до н.э. страной управлял один из сыновей Лю Бана --- Хуэй-ди.После него власть перешла в руки вдовы Лю Бана --- императрицы Люй, которая скончалась в 180 г. от загадочной болезни. Затем на престол взошел еще один из сыновей Лю Бана --- Вэнь-ди. Он правил 23 года и возродил конфуцианские традиции. После него правил внук Лю Бана. Цзин-ди (156-141 г. до н. э.), который продолжал проводить политику восстановления благосостояния страны, снизил налоги и поборы в целях быстрого развития экономики.

Он умиротворил гуннов (сюнну), гасил мятежи удельных князей. Государственная мощь династии Хань возросла. В 141 г. до н.э. Цзин-ди сменил император У-ди. У-ди поставил во главе китайской армии талантливого полководца, которому было приказано обнаружить гуннов, вынудить их принять бой и затем уничтожить. Опьяненные своими беспрерывными успехами, гунны стали менее осторожны. Спустя несколько месяцев китайская армия вновь одержала крупную победу, и эти успехи оказали большое влияние на моральное состояние армии, укрепили ее боевой дух и веру в свои силы. Тогда У-ди решил перенести войну на территорию противника. Он сформировал большую армию конных лучников и поставил во главе ее опытного кавалерийского полководца. Появление крупной армии китайской конницы ошеломило гуннов. Они были вытеснены из Внутренней Монголии. У-ди, прекратив войну, начал развивать сельское хозяйство. Затем император Чжао-ди продолжал развивать экономику страны.

Была сделана попытка ослабить богатые «сильные дома». Власть в стране захватил Ван Ман --- тесть императора Пин-ди и регент при малолетнем его сыне. Это произошло в 8 г. Ван Ман объявил себя основателем новой династии Синь. Он активно проводил реформы, был жесток и нажил множество противников. К тому же в стране вспыхивали восстания. Под ударами восстания «Краснобровых» в 232 г. пала столица Чанань, а Ван Ман был убит. Однако ханьские генералы победили восставших и выдвинули из своей среды нового императора Лю Сю.

Династия Восточная Хань (вторая династия Хань --- 25-220 гг.) является одной из могущественных империй в истории Китая. Народ при династии Западная Хань жил в достатке. Заметим, что еще с того момента, когда У-ди из Западной Хань принял предложение выдающегося мыслителя Дун Чжуншу «Уважать только конфуцианство, уничтожая другие школы», именно конфуцианство стало стратегией управления государством.

Благодаря стабильности политики и экономики быстро развивались торговля, культура, ремесло и естественные науки. В ходе повышения уровня науки и техники эффективность производства в ремесленной промышленности повысилась, что способствовало процветанию торговли. Династия ВосточнаяХань через великий Шелковый путь установила обмен в культуре и торговле со странами Западной Азии.

Династия Восточная Хань царствовала с 25 до 220 г.

Вторая династия Хань (Восточная Хань: 25-220 гг.). В 23 г. пала столица династии Синь --- Чанань. В 25 г. Лю Сю, представитель дома Хань, нанес поражение Ван Ману (тестю императора Пин-ди и регенту при малолетнем Ин-ди, захватившему в Ⅷ в. власть и провозгласившему себя основателей новой династии Синь) и завоевал власть. Столицей династии Восточная Хань стал город Лоян. По приказу императора Гуан-У-ди была проведена реформа старой политики, упорядочение образа правления. Гуан-У-ди назначил шестерых шаншу (министров, высших сановников), которые управляли государственными делами. Он также проверил все владения землей и распределил все поля между земледельцами, дав им возможность прокормить самих себя в целях стабилизации жизни народа. В середине Ⅰ в. благодаря усилиям императоров Гуан-У-ди (25-27гг.), Мин-ди (58-75гг.) и Чжан-ди династия Восточная Хань процветала; развивались производство и культура; особенные успехи были достигнуты во внешней политике.

В первый период династии Восточная Хань благодаря укреплению центральной власти и объединению страна стала стабильной. В связи с этим ее экономика, культура, наука и техника взошли на новую ступень. В 105 г. Цай Лунь изобрел бумагу, и возникло производство бумаги. С тех пор Китай отказался от применения бамбуковых дощечек для письма. Технология производства бумаги стала одним из четырех великих изобретений и открытий древнего Китая и распространилась во всем мире. В области естественных наук при династии Восточная Хань Китай достиг больших успехов. Например, Чжан Хэн производил научные приборы, изобрел армиллярную сферу и теллурий --- прибор для наглядной демонстрации движения Земли вокруг Солнца. Кроме того, появился известный всему миру врач Хуа То. Он является первым хирургом, который оперировал больных под наркозом.

История Китая Меликсетов А. В.

4. Вторая династия Хань (25-220)

Став императором и приняв имя Гуан У-ди, новый правитель все той же династии Хань фактически продолжил начатые неудачливым Ван Маном преобразования, направленные на укрепление власти государства и ослабление позиций сильных домов, властной элиты на местах. Главной своей заботой Гуан У-ди счел необходимость дать всем земледельцам поля и предоставить им возможность прокормить самих себя, уделив казне скромную долю, официально сниженную вначале до 1/30 урожая. Для того, чтобы каждый пахарь получил свое поле, была роздана практически вся земля, оказавшаяся в руках государства после реформ Ван Мана, включая существенную часть полей тех сильных домов, которые сопротивлялись реформам и чьи земли были конфискованы. Параллельно с этим чиновники новой династии проводили энергичные меры по приведению в порядок ирригационной системы страны, изрядно пострадавшей в годы кризиса и восстаний. Были освобождены от рабского состояния преступники-каторжники и большинство частных рабов, которым тоже были предоставлены земельные наделы.

Все эти меры сыграли свою позитивную роль, и за короткий срок вторая династия Хань вывела страну из состояния тяжелого кризиса и обеспечила ей основу для процветания, проявившего себя в различных сферах - в области агротехники (например, распространение грядковой системы и пахоты на волах, применение новой системы земледелия), ирригации, торговли (в том числе по Великому шелковому пути) и, наконец, внешней политики (войны с гуннами, освоение далеких южных земель и т.п.). Немалые успехи были достигнуты и в сфере науки и культуры - расцвет математики (трактат «Математика в девяти главах», подытоживающий все знания древних китайцев в области операции с числами, в том числе и отрицательными, а также начал геометрии и алгебры), создание едва ли не первого в мире сейсмографа, достижения в области градостроительства и архитектуры, включая умение строить здания в несколько этажей, или такое важное нововведение для страны, уважающей письменный текст, как изобретение бумаги.

Словом, серия реформ, умело проведенная в жизнь первым императором второй ханьской династии Гуан У-ди (25-27) и его преемниками, особенно Мин-ди (58-75), дала свои результаты и способствовала стабилизации империи, расцвету ее производства и культуры, успехам как внутренней, так и особенно внешней политики. Достаточно упомянуть об успешных походах знаменитого китайского полководца и дипломата Бань Чао, который в 70-х гг. I в. сумел с небольшим отрядом подчинить ханьскому Китаю значительную часть мелких государственных образований, расположенных вдоль туркестанской части Великого шелкового пути (китайцы именовали эти земли термином «Си-юй» - Западный край), что не только способствовало торговле с зарубежными странами, но и заметно укрепляло позиции империи в ее противостоянии гуннам (сюнну).

Итак, желанная стабильность наконец-то пришла к исстрадавшейся стране. Наступило время если и не утопических Гармонии и Порядка, то во всяком случае спокойствия и довольства. Однако это продолжалось не слишком долго. Уже на рубеже I-II вв. ситуация в империи начала ухудшаться. Для того, чтобы разобраться в причинах этого (вспомним, что нечто похожее произошло и с первой ханьской династией после У-ди; аналогичные процессы были характерны также практически для всех последующих династий имперского Китая), необходимо рассмотреть особенности китайского династийного цикла, проявившие себя весьма наглядно с первой же имперской династии - Хань.

Циклы, о которых идет речь, обычно начинались и завершались в обстановке тяжелых экономических кризисов, социальных неурядиц и политической дестабилизации, что внешне проявлялось чаще всего в форме восстаний неимущих и обездоленных. Независимо от того, заканчивался кризис победой восставших либо их поражением - в любом случае приходившая на смену рухнувшей новая династия (даже если это были вторгшиеся с севера иностранцы) начинала свое правление с реформ. Механизм цикла, начинавшегося с реформ и завершавшегося очередным кризисом, при всей своей стандартности всегда был в общем-то достаточно сложным, ибо свое влияние на него оказывали самые разные факторы, сила и воздействие которых отнюдь не были одинаковыми. Поэтому каждый цикл имел свои особенности и различную продолжительность. Однако их общей чертой являлось взаимодействие ряда экономических, социально-демографических и экологических процессов, равнодействующая которых создавала вполне определенный критический импульс. Обычно все начиналось с нарушений в сфере земледельческого хозяйства и традиционных норм существования общинной деревни, которая и оказывалась исходной точкой кризиса.

Как конкретно это выглядело? Мы уже говорили о том, что со времен реформ Шан Яна в царстве Цинь и Ши-хуана в масштабах всего Китая насаждались административно-социальные корпорации из искусственно создававшихся пяти- или десятидворок. В период империи в эти корпорации входили как бедные, так и весьма богатые дворы, в том числе так называемые сильные дома, причем каждый в рамках пятидворок был обязан отвечать за соседей по принципу круговой поруки. И хотя эта система жестко действовала отнюдь не всегда, о ней всегда вспоминали, когда следовало укрепить позиции власти центра. Практически это означало, что как раз в периоды ослабления этой власти, т.е. в моменты кризисов и даже предшествовавшей им обычно стагнации общинная деревня оказывалась в состоянии деструкции: каждый отвечал сам за себя, в результате чего бедняк легко становился жертвой богатого соседа.

В период реформ или возникновения новой династии, т.е. в разгар тяжелого кризиса либо после его преодоления, как то было в Хань во времена Лю Бана, Ван Мана или Гуан У-ди, происходил радикальный передел земель. Традиционное китайское государство с глубокой древности и едва ли не до XX в. справедливо считало себя высшим субъектом власти-собственности и централизованной редистрибуции, так что ни у одного реформатора никогда не возникало и тени сомнения в его праве, даже обязанности умно распорядиться землей, а именно сделать так, чтобы каждый пахарь имел свое поле и соответственно платил налоги. Землями наделялись все трудоспособные земледельцы. Более того, чиновники изыскивали любые возможности для увеличения их числа, для чего освобождались зависимые или давались дополнительные наделы на домочадцев, включая подчас и рабов. Эти земли в империи традиционно именовались землями минь-тянь (народными), что, впрочем, не должно вводить в заблуждение: имелось в виду не право крестьян свободно распоряжаться своими наделами, но право государства раздавать эти наделы, а в случае нужды и перераспределять их среди общинников.

Наряду с землями минь-тянь существовала и категория служебных земель - гуань-тянь. Они предназначались в качестве вознаграждения для чиновников и знати, которым определенное количество этих земель давалось в виде кормления с правом использовать налоговые поступления с обрабатывавших эти земли крестьян. Все земли обычно распределялись между земледельцами с учетом их расположения, плодородия и вообще наличия в том либо ином уезде, В среднем семья обладала вплоть до позднего средневековья примерно 100 му. Считалось, что поля были распределены между крестьянами более или менее равномерно и на длительный период времени, и именно в это время обычно функционировали пяти- и десятидворки с круговой порукой. Однако стабильность такого рода существовала, как правило, в рамках династийного цикла не слишком долго, чаще всего - не более чем на протяжении столетия.

Законы рынка, пусть и ограниченного в своих возможностях, действовали неумолимо, а со временем начинали оказывать свое воздействие и иные факторы, прежде всего демографические и экологические. Суть процесса сводилась к тому, что увеличивавшееся население (его средняя величина для Китая с рубежа новой эры вплоть до династии Мин колебалась в пределах 60 млн, но в годы кризиса она обычно уменьшалась в три-четыре раза, а в моменты процветания могла и существенно возрасти) уже в первые десятилетия после реформ поглощало все свободные пахотные земли, а это вело к тому, что богатые в деревне всеми правдами и неправдами начинали забирать у своих бедных соседей их участки. Формально продавать землю было запрещено, но фактически можно было заложить свой участок или просто передать его богатому соседу, оставаясь на своей бывшей земле в качестве арендатора. Рано или поздно, но сделка обретала законную силу, а казна лишалась налогоплательщика. Что же касается тех, кто приобретал крестьянские земли, то они обычно имели тесные связи с уездным начальством и либо обладали налоговыми привилегиями, либо откупались от повышенных налогов. Это, естественно, вело к тому, что поступления в казну уменьшались.

Аппарат власти, стремясь сохранить объем налоговых поступлений, за счет которых он существовал, незаконно увеличивал поборы с тех, кто мог еще что-то дать. Результатом становилось разорение все большего числа земледельцев и углубление кризиса в сферах экономики (упадок хозяйства, гибель беднейших крестьянских дворов), социальных отношений (недовольство крестьян, появление разбойничьих шаек, мятежи и восстания) и, наконец, политики (неспособность правящих верхов справиться с кризисом, засилье временщиков, явное ослабление эффективности аппарата власти). На этом династийный цикл обычно и завершался, а страна после кризиса и сопутствовавших ему восстаний или вражеских нашествий оказывалась в состоянии опустошения, но в то же время и своего рода катарсиса, некоего очищения, открывавшего дорогу к возрождению. Иногда цикл удлинялся за счет вовремя и удачно проведенных реформ, которые «спускали пар» и продлевали существование той или иной династии, порой надолго, на век-полтора. Но в конечном счете ситуация повторялась, и очередной кризис сметал династию.

Социально-очищающая функция династийного цикла была очень важна для империи как жизнеспособной структуры, ибо именно она, пусть жестокой ценой страданий миллионов, гарантировала стабильность системы в целом. Смена же династий всегда убедительно объяснялась ссылками на теорию Мандата Неба, причем реалии вполне согласовывались с буквой и духом этой древней теории: кто как не дурные правители, утратившие свое дэ, были виновны в том, что в стране наступил кризис?! Кому как не им платить за это потерей мандата, который передавался Небом в новые руки?

Вплоть до рубежа I-II вв. вторая ханьская империя была на подъеме. Успешно функционировал ее административный аппарат, проблема комплектования которого тоже заслуживает серьезного внимания. Помимо восходящей к глубокой древности практики выдвижения мудрых и способных с мест (за что отвечали все чиновники и чем наиболее активно пользовались выходцы из богатых семей и сильных домов), грамотных администраторов готовили в специальных школах в провинциальных центрах и особенно в столице (школа Тай-сюэ), где выпускники подвергались строгой экзаменовке и делились на разряды. Имела значение, особенно в Хань, и практика протекции, личной рекомендации, за которую поручители несли ответственность. В особой позиции находились представители высшей знати, перед которыми с легкостью открывались все дороги. Позже некоторое распространение получили такие формы карьеры, как право «тени» (высшие сановники могли способствовать продвижению кого-либо из своих близких родственников) или даже покупка ранга, степени и должности, правда не из числа высших.

Администрация империи, формировавшаяся таким образом, имела несколько уровней. Высший уровень составляли столичные сановники, управлявшие палатами (административной, контрольной, дворцовой) и министерствами (обрядов, чинов, общественных работ, военного, финансового и др.). Эти ведомства имели свои представительства и на среднем уровне провинций и округов. Нижний же уровень власти обычно был представлен лишь одним номенклатурным чиновником, начальником уезда (уездов в империи обычно насчитывалось около полутора тысяч), в функции которого входила организация управления с опорой на богатую и влиятельную местную элиту. И хотя чиновники, как правило, назначались не в те места, откуда они были родом (причем обычно они перемещались в среднем раз в три года, дабы не прирастали к должности и не увязали в злоупотреблениях), элементы коррупции в империи всегда существовали, а в моменты стагнации и кризисов стократ возрастали. Правда, существовали и противостоявшие им контрольные инспектора, наделенные огромными полномочиями. Это всегда служило серьезным противовесом коррупции, не говоря уже о том, что традиционные нормы конфуцианства были непримиримы к их нарушителям, что также во многом ограничивало аппетиты власть имущих, побуждая их действовать осторожно и соблюдать меру.

Все эти институты, складывавшиеся веками, отрабатывавшиеся практикой и существовавшие в период Хань в самой начальной и несовершенной своей форме, способствовали Тем не менее укреплению администрации империи. Именно благодаря им и лежавшему в их основе конфуцианству с его строгими и бескомпромиссными принципами, по крайней мере, на первую половину династийного цикла приходились времена стабильности и процветания. Они же в меру своих сил сдерживали деструктивные явления в период второй половины цикла, стагнации и кризиса, причем в рамках каждой династии эти процессы протекали в зависимости от конкретной ситуации. В период правления второй династий Хань события складывались таким образом, что уже с начала И в., когда заметно усилился и все явственней проявлялся процесс поглощения земель и соответственно укрепления позиций все тех же сильных домов, правители империи не только оказались не в состоянии противодействовать кризису, но и откровенно отстранились от государственных дел, предоставив ведение их временщикам из числа родственников императриц и находившихся в сговоре с ними влиятельных евнухов, политический вес и реальная значимость которых постоянно возрастали.

В результате двор империи стал утопать в интригах, евнухи и временщики, организованные в клики, стремились уничтожить друг друга и возвести на престол очередного императора из числа своих ставленников. С этим, естественно, не могла смириться набиравшая политическую мощь, но отдаленная от двора конфуцианская бюрократия. Ее представители в столице сетовали на чрезмерные траты двора и стяжательство временщиков и евнухов. В провинции резко возросло недовольство родственниками и ставленниками придворных евнухов и временщиков, чувствовавшими безнаказанность и творившими произвол. В активную политическую борьбу в середине II в. включились учащиеся конфуцианских школ, особенно столичной Тай-сюэ. Во всю мощь развернулось в стране упоминавшееся уже движение «чистой критики», ставившее своей целью прославить имена честных и неподкупных, противопоставив их лихоимцам двора. В ответ на это влиятельные евнухи и царедворцы обрушились с жестокими репрессиями на идейных руководителей конфуцианской оппозиции. В 70-х гг. II в. противоборство приняло открытый характер, причем временщики явно одерживали верх над своими противниками.

Пока политическая борьба на верхах империи развивалась и становилась все более острой, кризисные явления в хозяйстве обретали свою завершенную форму. Крестьянские земли переходили в руки сильных домов, количество податных земледельцев сокращалось, и соответственно уменьшался поток налогов в казну. Разоренные общинники пополняли ряды недовольных, порядка в стране становилось все меньше. В такой обстановке многие из сельского населения предпочитали отказаться от своих прав на землю и перейти под покровительство тех богатых односельчан, кто мог себя и их обеспечить надежной защитой в становящееся все более тревожным время. В наступавший период стагнации и разброда и к тому же на фоне острых столкновений при дворе ситуация в империи становилась нестабильной и неуправляемой. Именно в эти годы и начало набирать силу социальное недовольство народа, принявшее на сей раз форму сектантско-религиозного движения под лозунгами даосизма.

Философская доктрина Лао-цзы и Чжуан-цзы на рубеже нашей эры все более определенно трансформировалась в религиозные по своей сути поиски спасения и благоденствия. Разумеется, даосизм как доктрина и в имперском Китае не утратил своей религиозно-философской идеи, сводившейся в конечном счете к слиянию с Дао, к достижению Дао. Но на массовом народном уровне высокая философия все определенней и очевидней захлестывалась религиозно-сектантскими идеями, в основе которых были и естественное стремление каждого к продлению жизни и достижению бессмертия (как за счет волшебных эликсиров и талисманов, так и в результате тяжелой аскезы, дематериализации организма), и извечные крестьянские идеалы великого равенства в упрощенно организованном социуме, свободном от давления со стороны государства и его бюрократии.

Идеи равенства нашли свое отражение в трактате «Тайпинцзин», который в свою очередь стал фундаментом даосской секты «Тайпиндао». Глава этой секты Чжан Цзюэ, прославившийся искусством врачевания и, по преданию, спасший множество людей в годы эпидемии, на рубеже 70-80-х гг. II в. неожиданно оказался во главе многочисленного и политически активного движения сторонников нового «желтого» неба, которое в 184 г. (начало очередного 60-летнего цикла, игравшего в Китае роль века) должно было прийти на смену погрязшему в пороках «синему» небу династии Хань. Покрывавшие свои головы желтыми платками сторонники секты планировали в этот сакральный момент поднять восстание, о чем, естественно, вскоре стало известно всем в Китае.

Народное восстание, а точнее, слухи о подготовке его были как гром среди ясного неба для погрязших в междоусобной борьбе правящих верхов. Обвиняя и подозревая друг друга в сотрудничестве с мятежниками, они в конечном счете почти объединились в борьбе против нового врага. С восстанием «желтых повязок», вспыхнувшим, как и предполагалось, в начале 184 г., власти справились достаточно быстро, тем более что подавление его началось еще до того, как наступил роковой момент. И хотя отступившие в дальние районы империи отдельные отряды повстанцев еще достаточно долго продолжали напоминать о себе, главным итогом неудавшегося восстания было то, что оно как бы поставило точку на затянувшемся противоборстве в верхах и заставило наиболее активные и энергичные силы в империи прибегнуть к тактике открытой борьбы, что практически означало конец династии Хань.

В борьбу на высшем уровне вмешались не только армейские генералы, но и наиболее могущественные из сильных домов на местах. В ходе военных действий был до основания разрушен и сожжен Лоян, а двор переехал в Чанань, древнюю столицу страны. На передний план в политической борьбе выдвинулись новые лидеры, среди которых наиболее влиятельным стал один из представителей местной элиты Цао Цао. Он способствовал возвращению императора в Лоян и тем самым стал опорой трона. Вскоре именно Цао Цао, державший императора почти что своим заложником, сумел одержать победу над соперниками. При этом он, естественно, умело использовал свое выгодное политическое лицо защитника и спасителя империи и ее символа, императора. Добившись фактического положения диктатора уже на рубеже II-III вв., Цао Цао достаточно долго управлял агонизировавшей империей. Он откровенно сделал ставку на силу и именно с помощью военной силы и преуспел.

Здесь следует обратить внимание на то, что, делая ставку на силу, умелый политик и весьма образованный интеллектуал из числа конфуцианской элиты Цао Цао искусно заигрывал с учеными-ши, используя их авторитет, поддерживал традиции бесед в стиле «чистой критики», привлекал к управлению страной выдающихся интеллектуалов империи. Но он отчетливо предвидел грядущий крах династии Хань, более того, сам его готовил. Став высшим должностным лицом и присвоив все мыслимые звания и титулы, Цао Цао приучал свое окружение к тому, что вскоре власть в империи перейдет к новой династии. Перед смертью в 220 г. он недвусмысленно сравнивал себя с великим чжоуским Вэнь-ваном, дав понять, что возлагает на своего сына Цао Пэя задачу завершить начатое им дело и основать эту династию. Именно так Цао Пэй и поступил В 220 г., вскоре после смерти отца, он, захватив ханьский престол, основал династию Вэй. Правда, одновременно с ним двое других претендентов на императорский трон основали на юго-западе и юго-востоке страны еще два государства, Шу и У. В результате возник феномен Троецарствия, короткая история которого овеяна ореолом рыцарского романтизма. Впоследствии, тысячелетие спустя, она была красочно воспета в одноименном романе.

Оценивая четырехвековое правление династии Хань и роль восстания «желтых повязок» в крушении централизованной империи, на смену которой пришел четырехвековой период политической раздробленности и практически непрестанных войн, не говоря уже о вторжении кочевников, необходимо отметить главное: созданная Конфуцием и приспособленная усилиями У-ди и Дун Чжуншу к потребностям огромной империи официальная идеология не только выдержала все выпавшие на долю страны нелегкие испытания, но и на деле доказала свою жизнеспособность. Более того, несмотря на выдвижение на первый план военной функции и соответственно некоторое принижение роли чиновной бюрократии, несмотря на вторжение кочевников и длительный процесс варваризации северной части страны, наконец, невзирая на усиление позиций религиозного даосизма и проникавшего в Китай как раз в описываемое время буддизма с его мощным интеллектуальным потенциалом, конфуцианская традиция продолжала оставаться фундаментом китайской цивилизации. На верхнем уровне империи шли деструктивные процессы, в огне войн и варварских нашествий гибли миллионы, но те, кто продолжали жить, в этих условиях оставались не просто китайцами, но и прежде всего конфуцианцами. А ведущей в этом плане силой стала та самая местная элита, тот самый слой образованных ши, которые хранили и развивали традицию.

Конфуцианизация местной элиты в период Хань с последующей постоянной концентрацией лучших ее представителей в бюрократической администрации привела к появлению принципиально нового качества, т.е. к превращению древних служивых-ши в ревностных хранителей великих достижений веками самосовершенствовавшейся цивилизации. Именно на этой основе вырабатывался жесткий стереотип, своего рода конфуцианский генотип, носителями которого стали аристократы культуры и который с честью выдержал все испытания безвременья. В конечном счете он, этот генотип, сыграл решающую роль в возрождении великой империи с ее успешно функционировавшей бюрократической администрацией, состав которой сверху донизу комплектовался преимущественно за счет конкурсной системы государственных экзаменов, выдерживали которые лишь немногие и наиболее способные из среды все тех же конфуцианцев-ши.

Империя Хань Великие изобретения. Ханьский городДинастия Хань правила Китаем более 400 лет. Для Китая это была эпоха процветания, отмеченная выдающимися техническими достижениями. Китайцы изобрели множество вещей, которые сегодня кажутся нам само собой разумеющимися.

ГЛАВА ВТОРАЯ Конрад и Генрих I. Саксонская династия. 919-1024 гг. Становление империи Критическое положение. 918 г.После смерти Людовика германской части Франкского государства грозил полный распад. При его слабой власти окрепла сила, которую тщательно старался подавить Карл

Эпоха от 1066 до 1327 годов н. э. Нормандская династия, затем анжуйская династия. Два Эдуарда Эпоха открывается установлением нормандского правления и вся первая часть исторического периода 1066–1327 гг. - это правление нормандской династии (, с.357): от 1066 до 1153 (или 1154) годов.