Полевой госпиталь как выглядит? Полевой госпиталь ВОВ. Советские госпитали во время великой отечественной войны

102-й гвардейский истребительно - противотанковый артиллерийский полк 11 -й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады 2-го Украинского фронта ()

Владимир Леонтьевич Бурдасов
ЗАЧИСЛЕН НАВЕЧНО
Родился в 1921 году на станции Чакино, ныне Ржаксинского района Тамбовской области. Русский.
Кандидат в члены КПСС.
Герой Советского Союза (24.3.1945).
Награжден орденами Ленина,
Красной Звезды
В годы Великой Отечествен­ной войны гвардии лейтенант Бурдасов, командир ба­тареи, в числе первых вступил в молдавское село Таксобены, что на Пруте. Теперь в школе этого села есть пионерский отряд имени Владимира Бурда.сова.
Носит его имя и средняя школа железнодорожного поселка Чакино на Тамбовщине - в ней учился Володя Бурдасов.
В 1937 году Володя поступил в Московский желез­нодорожный техникум. Перед войной он - диспетчер на одной из станций в Подмосковье. А в начале войны - курсант Подольского артиллерийского училища. В ок­тябре 1941 года был в числе тех курсантов, которые помогли остановить врага на подступах к Москве.
Особо отличился гвардии лейтенант Бурдасов в пе­риод Ясско-Кишиневской операции.
С первого дня этой операции батарея гвардии лей­тенанта Бурдасова из 102-го гвардейского истребительно - противотанкового артиллерийского полка 11 -й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады 2-го Украинского фронта принимала активное участие в боях. Действуя совместно со стрелковыми подразделениями, батарейцы успешно подавляли огневые точки против­ника, расстреливали его танки и тем самым расчищали путь наступавшей пехоте.
23 августа, после того как основные силы противника оказались в Ясско-Кишиневском котле, началось пресле­дование противника на территории Румынии. Батарея Бурдасова в составе моторизованного отряда с пехотой, посаженной на машины, ворвалась в расположение про­тивника. Артиллеристы прямой наводкой уничтожали вражеские огневые точки, расстреливали его пехоту. Гитлеровцы не выдержали удара, стали отступать. Ба­тарейцы захватили пять орудий, .три танка, много по­возок с военным имуществом.
В ходе дальнейшего преследования противника ба­тарея с десантом пехоты ворвалась на окраину селения Чортешти и вступила в бой с превосходящими силами противника. Разгорелась жаркая схватка. Артиллеристы уничтожили еще два орудия противника, несколько пу­леметных точек.
Гитлеровцы предприняли контратаку. Несколько ча­сов продолжался бой в селении. Артиллеристы смело вступали в поединки с вражескими танками и ору­диями. Командир батареи неоднократно сам становился к орудию и бил по врагу прямой наводкой. Советские воины сдержали натиск противника, не отступили ни на шаг. Но в тяжелом бою пал смертью храбрых артилле­рийский офицер Владимир Бурдасов. Похоронили его в братской могиле в селе Таксобены Фалештского района Молдавской ССР.
Указом Президиума Верховного Совета СССР ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
На здании Чакинского сельскохозяйственного техни­кума установлена в его честь мемориальная доска.

Литература:
Герои войны и мирных будней. М., 1980. С. 53 - 55.
Дьячков Л. Г. Герои Советского Союза - тамбовцы. Воронеж, 1974. С. 165-168.

Уважаемый пользователь! Справочник дислокации госпиталей РККА в 1941-45 гг. составлен специалистами архива военно-медицинских документов Военно-медицинского музея Министерства Обороны РФ в 1972 г. В дальнейшем некоторое количество экземпляров многотомного машинописного издания было передано в Центральный архив Министерства Обороны, где за несколько лет работы их аккуратно переписали вручную исследователи Архангельской, Вологодской, Мурманской областей, Республик Татарстан и Удмуртия. В 2001 г. из этих фрагментов была создана полная электронная версия, предлагаемая Вашему вниманию.

Ее особенности таковы:

1. Места дислокации указаны те, которые удалось выявить архивным работникам по хранившимся в архиве военно-медицинских документов Военно-медицинского музея Министерства Обороны РФ документам лечебных учреждений всех типов (кроме медсанбатов дивизий, корпусов, армий, флотов и флотилий, медсанрот бригад - их в справочнике практически нет).

2. Если какой-либо пункт отсутствует, а Вам известно, что в нем лечебное учреждение (например, госпиталь) точно некоторое время стояло во время войны, то это означает, что в имевшихся документах не выявлено упоминание об этом пункте. В этом случае нажмите кнопку "Внести дополнения (изменения)" и сообщите данные со ссылкой на достоверный источник (можно и без ссылки, если не имеете документального источника). После этого дополнение впоследствии будет внесено со ссылкой на Вас.

3. Часто известно только одно число (например, на 11.10.42) или просто месяц (например, на май 1943 г.), или год (например, в 1944 г.), в которые данное лечебное учреждение находилось в месте дислокации. В этом случае в поле "Примечания" указано: "В справочнике так: на..." или указано первое число этого месяца или года (например, 01.05.43).

4. Административная принадлежность некоторых населенных пунктов не установлена и поэтому в графе "Регион" данных нет.

5. Многих лечебных учреждений в справочнике нет совсем. Это означает, что на хранении в архиве их документов нет или в имеющихся документах не выявлены данные о дислокации. Это во многом касается тех лечебных учреждений, которые попадали в окружения. С другой стороны, с трудом можно объяснить отсутствие документов тех лечебных учреждений, что находились в глубоком тылу.

6. Некоторые данные справочника по одним и тем же номерам и типам лечебных учреждений могут противоречить друг другу. Это объясняется тем, что административная принадлежность какого-либо населенного пункта могла не всегда быть сразу известной руководству госпиталя, и поэтому в одни и те же числа госпиталь как бы находится, к примеру, и в Литовской ССР, и в Восточной Пруссии, находясь на их границе, т.е. оба региона могли быть указаны в документах. К сожалению, послевоенной доскональной выверки мест дислокации не проводилось.

7. Часть областей была образована во время и после войны. Однако, составители справочника в архиве военно-медицинских документов Военно-медицинского музея Министерства Обороны РФ сочли нужным дать административную принадлежность некоторых населенных пунктов по новому административному делению. Например, Калужская область образована с 05.07.44, Брянская - с 05.07.44, Новгородская - с 05.07.44, но дислокация лечебных учреждений на их территориях в 1941-43 гг. дана по новому делению, т.е. с указанием Калужской, Брянской, Новгородской и других аналогичных областей. С другой стороны, часть населенных пунктов дана с указанием старой административной принадлежности, например, по Восточной Пруссии. Система здесь не наблюдается. Поэтому остается уповать на пытливость, внимательность и знания пользователей.

Сокращения названий лечебных учреждений и их расшифровка указаны . На имеющиеся шероховатости в поле "Дополнения" не обращайте внимания, со временем они будут поправлены.

Если Вы нашли какую-либо информацию и уверены, что приведенная здесь информация неверна, Вы можете исправить имеющиееся у нас данные. Информация о всех исправлениях будет доставлена в для детального рассмотрения. Внести дополнения можно .

Чем дальше в историю уходят трагические годы Великой Отечественной войны, тем полнее и ярче встает перед нами героический подвиг народа и его вооруженных сил, тем яснее видится, какой ценой досталась победа, какую лепту в дело победы внесла медицина.

Жуков
Георгий Константинович
(1896 –1974)

Маршал Советского Союза Г.К. Жуков писал, что "... в условиях большой войны достижение победы над врагом зависит в немалой степени и от успешной работы военно-медицинской службы, особенно военно-полевых хирургов". Опыт войны подтвердил справедливость этих слов.

Нападение гитлеровской Германии на СССР поставила перед Правительством, Наркомздравом и военно-медицинской службой Красной Армии небывалые по сложности задачи, которые необходимо было решать в кратчайшие сроки. Начавшиеся жесточайшие боевые действия не оставляли времени для длительных размышлений и, в первую очередь, потребовался незамедлительны перевод медицинской службы армии на военные рельсы.

Определенный опыт работы в боевых условиях военная медицина уже приобрела, действуя на реке Халхин-Гол и в ходе финляндско-советского конфликта.

По итогам военных кампаний 1939–1940 гг. были внесены значительные изменения в штатно–организационную структуру медицинской службы, в том числе было создано Главное военно-санитарное управление РККА, которое возглавил Ефим Иванович Смирнов (впоследствии генерал - полковник медицинской службы, академик АМН СССР). В мае 1941г. были введены в действие единые формы персонального учета раненых и больных, статистической отчетности об их движении и исходах лечения, был создан штат главных специалистов по медицинским направлениям.

Война, начавшаяся 22 июня 1941г., с первых дней выявила такие проблемы, которыми военно-медицинской службе пришлось заниматься впервые. Это не только спасение раненых, но срочная эвакуация госпиталей различного назначения на сотни тысяч коек на восток , это медико-санитарные задачи, организационные вопросы и многое другое.

Смирнов
Ефим Иванович
(1904 –1989)

В частности в западной части страны находилось 39,9 % врачей и 35,8 % больничных коек от всей численности по Наркомздраву.

В целом по стране в здравоохранении трудилось 472 тыс. дипломированного персонала:

В т.ч. более 140 тыс. врачей (в т.ч. 96,3 тыс. врачей – женщин; 43,7 тыс. – мужчины);
- в т.ч. 228 тыс. медсестер;
- в т.ч. в Красной армии числилось 12 418 кадровых врача;
- в т.ч. персонал 91 582.

Медсестра оказывает первую помощь раненому красноармейцу .
(Фото из фондов РГАКФД)

Военно-медицинская служба располагала мед. подразделениями в частях, медсанбатами в дивизиях, полевыми госпиталями в армиях из расчета по одному на стрелковый корпус, гарнизонными и окружными госпиталями со складами медико-санитарного имущества.

Большая часть этой базы находилась в западных фронтовых районах, и перевести их на штаты военного времени не успели. В первые же дни войны было утрачено огромное количество медоборудования и имущества.

Медслужба понесла значительные кадровые потери. Остро встал вопрос пополнения медицинской службы армии врачами – специалистами, санитарами – инструкторами и санитарами, вопрос организации снабжения всем необходимым.

Все эти неотложные организационные мероприятия пришлось решать в первый период войны 1941–1942гг., в ходе боевых действий, при хаотичном массовом отступлении наших войск.

Профессор Данилов И. В. и профессор Гариневская В. В.
у постели раненого в одном из госпиталей.
(Фото из фондов РГАКФД)

Уже 30 июня 1941г. была утверждена «Инструкция по снабжению медико-санитарным имуществом в действующей армии».

В феврале 1942 г. разработана единая военно-полевая медицинская доктрина.

1. все огнестрельные раны являются первично-инфицированными;
2. единственно надежным методом борьбы с инфекцией огнестрельных ран является первичная обработка ран;
3. большая часть раненых нуждается в ранней хирургической обработке;
4. раненые, подвергнутые в первые часы ранения хирургический обработке, дают наилучший прогноз.

Е.И. Смирнов писал: «Важное место принадлежит организации медицинского снабжения войск. Четкая организация должна обеспечивать маневр медицинским имуществом боевого обеспечения и чем выше медицинский начальник, тем большими правами он должен располагать для осуществления маневра ».

Еще Николай Иванович Пирогов отмечал… «что к достижению благих результатов в военно-полевых госпиталях необходима не столько научная хирургия и врачебное искусство, сколько дельная и хорошо учрежденная администрация».

Пирогов
Николай Иванович
(1810 –1881)

Главной задачей медслужбы была сортировка раненых, поступающих с поля боя на перевязочные пункты.

Одним из наиболее ярких показателей организованности полевой медицинской службы, имевшим первостепенное значение для всей последующей хирургической работы, являлось время поступления раненого после ранения на полковой медицинский пункт (ПМП) , где ему обеспечивалась первая врачебная помощь. Основным требованием к медицинской службе было обеспечение прибытия всех раненых на полевой медицинский пункт в пределах до 6 часов после ранения и в медсанбат - до 12 часов. Если раненые задерживались на ротном участке или в районе батальонного медпункта и прибывали после названных сроков, то это рассматривалось как недостаток организации медицинской помощи на поле боя. Оптимальным сроком для оказания первичной хирургической помощи раненым в медсанбате считался срок в пределах шести-восьми часов после ранения.

Вопрос создания терапевтических госпиталей был решен только в декабре 1942г. Главным терапевтом армии был назначен профессор Мирон Семенович Вовси. Главными специалистами по различным направлениями медицины стали Н.Н. Аничков, Н.Н. Бурденко, М.С. Вовси, В.Ф. Войно-Ясенецкий, Ю.Ю. Джанелидзе, Ф.Г. Кротков, А.Л. Мясников, А.И. Евдокимов.

Вовси
Мирон Семёнович
(1897-1960)

Для обработки и эвакуации раненых и больных, кроме организации всех видов госпитальной помощи, в 1941г. было сформировано 286 постоянных военно-санитарных поездов, 138 временных ВСП, 295 самолетов санитарной авиации, 100 санитарно-транспортных речных судов.

Сформированного на территории Вологодской области, при погрузке раненных.
(Фото из фондов РГАКФД)

(Фото из фондов РГАКФД)

.
(Фото из фондов РГАКФД)

(Фото из фондов РГАКФД)

Об особенностях:

Количество раненых определялось складывающейся боевой обстановкой.

Обязательный учет того, что войска в боях несут неодинаковые и неодновременно возникающие потери в живой силе.

- нехватка хирургов общего профиля и специалистов по лечению боевых повреждений органов и тканей организма.

Еще одна характерная особенность военной медицины это то, что приходится иметь дело с ранеными бойцами, подвергнувшимися исключительно большому физическому, нервно-психическому и болевому напряжению , чаще ведущему к осложнениям при лечении.

(Фото из фондов РГАКФД)

(Фото из фондов РГАКФД)

В июле 1941г. ГВСУ были разосланы указания по военно-полевой хирургии и всем врачам полевой медслужбы, в которых говорилось, что основной задачей медслужбы является возвращение в строй излеченных от ранений и болезней бойцов.

Необходимо отметить, какой контингент войск пришлось обеспечивать в медико-санитарном аспекте военно-медицинской службе.

Численность действующей Красной Армии:

Около 4,8 млн. человек в начале войны 1941г.;

В пределах 4,2 млн. человек в начале 1942г.;

В пределах 6 млн. человек в 1943 – 1945гг.;

Призвано 34 млн. человек в 1941 – 1945гг.

Численной действующей Армии
(1941-1945 гг.)

За 1941г. действующая армия потеряла более 4,4 млн. бойцов убитыми и пропавшими без вести, не учитывая раненых и больных. В 1941г. армия понесла огромные потери в связи с ранениями солдат и офицеров, только Западный фронт имел 30% потерь от общего числа раненых на всех фронтах. 5 армия ЗФ потеряла за декабрь 1941г. только ранеными 19 479 человек.

Юго-Западный фронт имел санитарные потери в количестве 376 910 бойцов только за 47 суток боев при отступлении.

В первый период войны 1941–1942гг. военно-медицинская служба лишилась значительного количества медсанбатов и госпиталей, медицинского имущества и медперсонала.

На 30 июня 1941г. Западный фронт потерял 32 хирургических и 12 инфекционных госпиталей, 13 эвакоприемников, 3 автосанитарные роты, 3 санитарных склада, эвакогоспиталей на 17 000 коек, 35 др. единиц санчастей.

Утрачено при бомбардировках большое количество перевязочных материалов, лекарственных препаратов.

Расположенный под Минском фронтовой склад, в котором хранилось до 400 вагонов медикаментов и оборудования, был захвачен противником.

Стремительное наступление противника привело к тому, что на Западном и Юго-западном фронтах остались в строю 15% медучреждений.

Безвозвратные потери врачебного и среднего медицинского состава в 1941 – 1942гг. составили 11,5 тыс. человек. Потери санинструкторов и санитаров составили 22 217 человек.

На Западном фронте без вести пропало 90% врачей, на ЮЗФ - свыше 90% - за этот период.

.
(Фото из фондов РГАКФД)

(Фото из фондов РГАКФД) .

В условиях боевых действий необходимо было решать и срочно кадровые вопросы, вопросы подготовки медицинских специалистов, вопросы пополнения медслужбы средним медперсоналом и санитарами.

Основной «кузницей кадров» для военно-медицинской службы являлась Военно-медицинская академия имени С.М. Кирова. Военные врачи, проходившие в ней усовершенствование, и слушатели, получившие в период обучения специальные военно-медицинские знания, составляли костяк руководящего и лечебного состава медицинской службы Красной армии. В ее стенах были подготовлены и направлены на фронт 1829 военных врачей. При этом в 1941 г. в академии было произведено 2 досрочных выпуска. Выпускники академии проявили подлинный героизм, выполняя на войне свой патриотический и профессиональный долг. 532 воспитанника и работника академии погибли в боях за Родину. Значительный вклад в победу внесли также представители других медицинских учебных заведений. С 1942 года Московский стоматологический институт восстанавливает подготовку врачей-стоматологов. Эта отрасль медицины оказалась очень востребована на фронтах. Особе значение приобрело лечение челюстно-лицевых ранений.

За 1941 – 1945гг. было подготовлено Вузами страны и направлено в действующую армию более 65 тыс. врачей и призвано из запаса 80 тыс. врачей. В основном кадровые задачи были решены.

XI выпуск медсестер
Новороссийской средней медицинской школы, 1942г.
(Фото из фондов РГАКФД) .

Большая работа была проведена по анализу организации медицинского обеспечения войск как при отступлении в первый период войны, так и во время проведения наступательных операций. При этом были выявлены недочеты, который Е.И. Смирнов делит на три категории:

- ошибки в осуществлении этапного лечения с эвакуацией по назначению. Медицинская первичная сортировка раненых должна иметь законченный характер. Раненый после первичной обработки должен быть направлен в нужный госпиталь с четкой документацией, минуя промежуточные этапы.

Ошибки в руководстве полевой медицинской службой и организации маневра полевыми медицинскими учреждениями в боевой обстановке. Сюда же относится пренебрежение и ведению рабочих карт и оперативной документации. Без четкой документации этапное лечение неосуществимо.

Все эти дефекты в работе армейской и фронтовой медицинской службы объяснялись слабой медико-тактической грамотностью кадров, отсутствием опыта в руководстве полевой медслужбой в войсковых операциях и при планировании медико-санитарного обеспечения боевых действий войск.

В ходе войны положение выправлялось. Всего за годы войны в строй было возвращено более 17 млн. раненых и больных. Возвращение в строй такого континента излеченных бойцов явилось результатом самоотверженного труда, как практикующих медиков, так и ученых всей страны.

(Фото из фондов РГАКФД) .

Осмысление и систематизация медицинских проблем и научных открытий опыта войны составило 35 томов фундаментального труда «Опыт советской медицины в Великой Отечественной войне 1941- 1945гг.» (М. медгиз 1949 – 1955 гг.).

Война диктовала медицинской науке и практике свои законы. Требовалось разработать и внедрить новые методы и средства лечения и реабилитации раненых и больных бойцов, не допустить возникновения и распространения эпидемий на фронте и в тылу. Многие научные проблемы, вставшие на первый план в условиях войны, серьезно изучались еще в предвоенные годы. Например, исследования Николая Ниловича Бурденко, Владимира Андреевича Оппеля и многих других.

Опыт советской медицины
в Великой Отечественной Войне 1941-1945 гг., том 35 .

На фронте и в тылу широкое распространение получил метод местного обезболивания, разработанный А.В. Вишневским - он применялся в 85-90% случаев.

Апробация пенициллина и лечение септических процессов разрабатывалась под руководством профессора Ивана Гурьевича Руфанова.

Зинаида Виссарионовна Ермольева, получила в 1942 г. первый советский пенициллин и впоследствии активно участвовавшую в организации промышленного производства антибиотиков.

Профессор Александр Николаевич Бакулев предложил радикальную хирургическую обработку черепно-мозговых ранений с наложением глухого шва независимо от сроков оперативного вмешательства. Среди его научных работ военного времени: «Тактика хирурга при ранениях с наличием инородных тел», «Лечение абсцессов мозга при огнестрельных ранениях черепа», «Лечение огнестрельных ранений позвоночника и спинного мозга» и ряд других.

Яркую станицу в историю хирургии военных лет внесли ленинградские ученые. Результаты их научных исследований публиковались в сборниках «Работы ленинградских врачей за год Отечественной войны» (1942г.). Все работы здесь невозможно перечислить. Упомянем только одну, - профессора Ф.И. Машанского, «Замещение огнестрельных дефектов нервов».

За работу «Инородные тела легких и плевры огнестрельного происхождения» профессор Юстин Юлианович Джанелидзе получил сталинскую премию. На протяжении военных лет он занимался проблемами сердечно-сосудистой хирургии, особенно при огнестрельных поражениях, работал над проблемами восстановительной хирургии, предложил способ остеопластической ампутации бедра, который вошел в хирургию под названием «способ Джанелидзе».

Сотни восстановительных операций при ранениях челюстно-лицевой области провел директор МГСИ профессор А.И. Евдокимов.
Совершенствованием методов пластических операций после ранений и ожогов занимался Николай Николаевич Блохин. В 1946 году издана работа «Кожная пластика в хирургии военных повреждений».

Велись исследования и разработка новых эффективных лекарственных средств, перевязочных материалов, медицинских приборов и аппаратов - «Все для фронта, все для победы!». Разрабатывались научные проблемы и другой тематики.

Фонды Музея МГМСУ
им. А.И. Евдокимова

В 1944 г. был принят к исполнению план научно-исследовательских работ по педиатрии . Основными в плане были проблемы, связанные с восстановлением здоровья детей, пострадавших от войны. Они объединялись в крупные блоки:

Детская заболеваемость и смертность за годы войны;

Физическое развитие детей в военные и послевоенные годы;

Рациональное питание здорового и больного ребенка в военное и послевоенное время;

Новые пищевые средства;

Туберкулез в детском возрасте в военное время;

Острые инфекционные заболевания у детей, другие темы.

Фото из фондов РГАКФД

В 1944 году были запланированы исследования по эпидемиологии и микробиологии. С этого года началась координация исследовательских работ по всем медицинским дисциплинам. Только по проблемам эпидемиологии, инфекционных заболеваний в медицинских институтах страны велось 200 научных разработок.

Советский советский иммунолог и вирусолог
Лев Александрович Зильбер (1898 –1974).
Фото из фондов РГАКФД

В постановлении СНК СССР от 18 февраля 1944г. «Положение о научно-исследовательской деятельности Вузов» подчеркивалось, что всемерное развитие научной работы является непременной обязанностью педагогических коллективов.

Основу научного потенциала составляли 5 академиков, 22 заслуженных деятеля науки, 275 профессоров, более 300 докторов и 2000 кандидатов медицинских наук. Военно-медицинская тематика была основополагающей в исследовательской деятельности научных учреждений медицинского и биологического профиля. Координация этой работы в системе Народного комиссариата здравоохранения осуществлялась Ученым медицинским советом.

В системе Академии наук СССР 17 июля 1942 г. была создана военно-санитарная комиссия при Президиуме АН СССР, в состав которой входили Л.А. Орбели, А.И. Абрикосов, Н.Н. Бурденко, К.И. Скрябин, А.Д. Сперанский и другие. Ученый медицинский совет Народного комиссариата здравоохранения и военно-санитарная комиссия при Президиуме АН СССР работали в тесном взаимодействии с ГВСУ и его Ученым медицинским советом. Большое значение имел Всесоюзный институт экспериментальной медицины – одно из основных научно-исследовательских учреждений страны, база которого послужила фундаментом для создания Академии медицинских наук СССР.

Активная научная работа проводилась в эти тяжелые годы и в войсках. Обобщению полученного опыта и дальнейшей реализации его на практике способствовали фронтовые и армейские научные и научно-практические конференции врачей , где обсуждались наиболее актуальные вопросы, стоявшие перед военно-медицинской службой.

Важными разделами деятельности медиков были санитарно–гигиенические мероприятия, противоэпидемическое обеспечение и профилактика заболеваемости инфекционными болезнями личного состава войск и тружеников тыла. Деятельность советских военных врачей на поприще противоэпидемической защиты войск в годы Отечественной войны вошла в мировую историю медицины славной страницей.

Войны всегда сопровождаются эпидемиями или значительными вспышками различных эпидемических заболеваний. Заболевания распространяются по путям движения войск. В свою очередь наличие очагов заболевания среди гражданского населения во фронтовом тылу представляет опасность для войск. В прежние времена потери от эпидемий в войсках всегда превалировали над боевыми потерями.

К началу Великой Отечественной войны военно-медицинская служба КА учла все стороны противоэпидемической борьбы в прошлых войнах и сделала организационные и научно – методические выводы.

В период 1941–1942гг. в результате эвакуации гражданского населения и перемещения войск с запада на восток в населенных пунктах страны, на транспорте образовывались массовые скопления людей. Все это приводило к возникновению очагов заболевания сыпным, брюшным и возвратным тифом. Стала увеличиваться общая заболеваемость в действующей армии, возросло число эпидемических заболеваний. Так в расчете на 1000 человек личного состава заболеваемость сыпным тифом увеличилась с 0, 003% в июне 1941г. до 0,35% в феврале 1942г.

Через оккупированную территорию страны прошла масса воинских частей почти всей Европы, распространяя среди обнищавшего местного населения различные эпидемические заболевания. Вшивость среди сельского населения была массовой, заболеваемость сыпным тифом имела эпидемический характер, были вспышки брюшного тифа, туляремии, прочих инфекционных заболеваний. (пример: В течение первого года войны заболеваемость дизентерией на Ленинградском фронте составляло свыше 50% от заболеваний по всей действующей армии.)

Фото из фондов РГАКФД

2 февраля 1942г. было издано постановление ГКО «О мероприятиях по предупреждению эпидемических заболеваний в стране и КА».

Среди противоэпидемических мероприятий главная роль принадлежала своевременной диагностике заболеваний, изоляции больных и лечению их на месте, в районах возникновения банно-прачечному и дезинфекционному обслуживанию войск и населения, санитарно-эпидемиологической разведке, специфической иммунопрофилактике тифов и дизентерии.

Фото из фондов РГАКФД

Фото из фондов РГАКФД

Постановлением предусматривалось создание на местах чрезвычайных полномочных противоэпидемических комиссий , включавших в состав представителей гражданских властей, органов здравоохранения, санитарной службы армии, органов милиции, партийных органов. На Наркомздрав, в частности, возлагалось обеспечить поголовную иммунизацию против острых желудочно-кишечных заболеваний в городах и пунктах, общую иммунизацию призывных контингентов населения по методике, принятой в армии.

В армии для борьбы с эпидемиями были созданы санитарно–контрольные пункты , дислоцируемые на крупных и узловых железнодорожных станциях для контроля санитарного состояния личного состава войск, санитарно-эпидемиологические отряды, обмывочно-дезинфекционные роты армейского звена, инфекционно-полевые подвижные госпитали, прачечно-дезинфекционные отряды, санитарно-эпидемиологические лаборатории и другие.

Гигиеническими противоэпидемическими подразделениями военно- медицинской службы за время войны, в частности, было обследовано 44 696 населенных пунктов, выявлено 49 612 очагов сыпного тифа, 137 364 больных сыпным тифом.

Фото из фондов РГАКФД

Фото из фондов РГАКФД

Походная кухня повара
гвардии старшего сержанта Н.К.Иванова на переднем крае.

Было вымыто 5 398 680 человек гражданского населения, построено 4,5 тыс. бань, 3 тыс. дезинфекционных камер и многое другое. К началу перехода наших войск в наступлении на всех фронтах, медицинская служба располагала мощной и стройной организацией, позволявшей обеспечивать противоэпидемическую защиту войск.

Проводилась огромная работа по вакцинации и ревакцинации по эпидемическим показаниям, в частности, при выявлении эпизоотий и очагов чумы делались прививки живой чумной вакциной в районах Сталинградской и Ростовской областей.

Поливакцина НИИСИ разрешила самую сложную задачу военной медицины – однократность прививки одновременно против семи инфекций.

В результате внимания к вышеперечисленным проблемам, их решению медицинскими службами в период войны, в действующую армию было возвращено 90,6% всех больных солдат и офицеров.

Выздоровевшие раненые бойцы, прошедшие курсы лечения
в госпитале-больнице им. Боткина, прощаются с врачом Малютиной В.Н. Слева: медсестра Тарасова З.Н.
Фото из фондов РГАКФД

Перевязывает раненого бойца.
Фото из фондов РГАКФД

Из опыта противоэпидемического и санитарного обеспечения боевых действий войск во время Великов Отечественной войны можно сделать следующие выводы:

Эпидемические заболевания в войсках не являются неизбежными спутниками войн, они возникают от неудовлетворительного состояния штатно – организационной структуры медслужбы и нехватки необходимых специалистов;

Предшествующий опыт в этой работе должен обязательно дополняться достижениями соответствующих наук, особенно биологических и медицинских;

Проведение плановых прививок, может быть возможным и успешным, когда схема иммунизации вакционными препаратами является однократной, а метод простым, позволяющим в короткие сроки охватить больше массы людей.

По неполным данным за годы войны 1941г – 1945г фашисты уничтожили на территории СССР 1710 городов, свыше 70 тыс. сел и деревень, 98 тыс. колхозов, 1876 совхозов, 32 тыс. заводов, 65 тыс. ж/д путей, другой инфраструктуры. Людские потери исчисляются десятками миллионов жизней.

Колхозница села Высокое Харьковской области О. Кононихина
с детьми Виктором, Иваном, Владимиром и Николаем у сожженного немцами дома.
Фото из фондов РГАКФД

Малоизвестными остаются вопросы, связанные с медицинским обслуживанием военнопленных и репатриантов. Именно здесь со всей яркостью проявились гуманизм и человеколюбие отечественной медицины. В соответствии с утвержденным Советом Народных Комиссаров СССР 1 июля 1941 года Положением о военнопленных, раненые и больные из их числа направлялись в ближайшие лечебные учреждения независимо от их ведомственной принадлежности. Им оказывалась медицинская помощь на одинаковых с военнослужащими Красной армии основаниях. Питание военнопленных в госпиталях проводилось по нормам госпитального пайка. В то же время в немецких концентрационных лагерях советские военнопленные были практически лишены медицинской помощи.

Фото из фондов РГАКФД

Общегосударственное значение имело решение проблемы снижения уровня инвалидности среди раненых и больных . В условиях резкого уменьшения людских ресурсов в стране снижение уровня инвалидности увеличивало не только количество боеспособных солдат и офицеров, но и количество трудоспособного населения. Уже в ноябре 1941 г. СНК РСФСР принял специальное постановление «О мероприятиях по трудовому устройству и обучению инвалидов Отечественной войны». В результате проведенных мероприятий более 80% инвалидов войны смогли вернуться к полноценной трудовой деятельности в народном хозяйстве страны.

Фото из фондов РГАКФД

В эвакуационно-сортировочном госпитале № 2-386
Фото из фондов РГАКФД

Без снабжения медицинским имуществом, без слаженной работы фармацевтов и аптекарей невозможно полноценное и своевременное оказание медицинской помощи. Благодаря работе химико-фармацевтической, медико-инструментальной промышленности медицинская служба в достаточном объеме обеспечивалась медикаментами, хирургическим инструментарием, расходными материалами. В короткие сроки были образованы новые фармацевтические учреждения и предприятия. Для руководства этой деятельностью в 1944 г. был сформирован Центральный аптечный НИИ, а в 1945 г. – Главное аптечное управление НКЗ СССР.

В 1941–1945 гг. на фронтах и тыловых госпиталях трудилось более 200 тыс. врачей, 500 тыс. человек среднего медперсонала, миллионная армия санинструкторов и санитаров.

Доля женщин среди всех медицинских работников составляла 46%. Среди фронтовых врачей женщины составляли 41%, среди военных хирургов – 43%, медицинских сестер – 100%, санитарных инструкторов и санитарок – 40%.

Огромный вклад в дело спасения людей во время войны внесли ученые страны своими открытиями в науке.

Многие решения в области развития науки стали следствием создания в июне 1944 года Академии медицинских наук СССР. В первый ее состав было избрано 60 академиков.

Фото из фондов РГАКФД

Академии медицинских наук СССР, Москва, ул. Солянка, д.14.
Фото из фондов РГАКФД

Этому событию предшествовало еще одно интересное решение - 12 ноября 1942 года в Москве создается военно-медицинский музей, который в 1945 открывается для посетителей в Ленинграде.

Были разработаны проблемы кровозамещения и широкая практика получения живой крови. В.Н. Шамов был одним из создателей системы службы крови в действующей армии. В годы войны впервые были организованы передвижные станции переливания крови на всех фронтах. О масштабах этого патриотического движения можно судить хотя бы по таким примерам. За годы войны Бильчиц сдала безвозмездно 45 литров крови, Маркова 42, Россова 30 литров.

За годы войны доноры дали фронту 1 млн. 700 тыс. литров крови. К 1944 г. в стране насчитывались 5,5 млн доноров. Более 20 тысяч советских граждан были награждены знаком «Почетный донор СССР».

Фото из фондов РГАКФД

С января 1943г. медики возвращали в строй 85 человек из каждой сотни раненых.

Война диктовала медицинской науке и практике свои законы, ставила задачи требующие срочного разрешения. Как писал Николай Нилович Будренко: «В дни тяжелых для нашей Родины испытаний… наша наука воевала со всем нашим великим народом, она помогла стране и Красной Армии сражаться против врага».

В этом аспекте коснемся вопроса челюстно-лицевой хирургии как раздела стоматологии и истории МГСИ, истории МГМСУ. Осенью 1941г. руководство институтом принял на себя А.И. Евдокимов.

Евдокимов
Александр Иванович
(1883-1979)

Сотрудники института разработали ряд оригинальных методов лечения ранений, создали конструкции репонирующих, шинирующих, формирующих и заменяющих шин, аппаратов и протезов. Разработали основу и методику пластических операций на лице, с использованием пластмасс, трупного хряща, консервированных и свежих костных гомотрансплантантов, Филатовского стебля в челюстно-лицевой хирургии. Была разработана новая методика лечения переломов верхней и нижней челюстей, методика лечения гнойно-воспалительных процессов в челюстно-лицевой области, и многое другое.

За подвиги в боях на фронтах великой Отечественной войны 47 медиков были удостоены звания Героя Советского Союза (23 из них посмертно), 116 тыс. военно-медицинских работников награждены правительственными наградами. Однако, мы еще не знаем, сколько медицинских работников погибло на полях сражений смертью храбрых. Вечная память!

Байда Мария Карповна	Боровиченко Мария Сергеевна	Гнаровская Валерия Осиповна
Кисляк Мария Тимофеевна		Петрова Галина Константиновна

Одним из важнейших распоряжений Ставки, в конечном итоге спасшим немало жизней советских солдат, стал приказ народного комиссара обороны «О порядке представления к правительственной награде военных санитаров и носильщиков за хорошую боевую работу», подписанный 23 августа 1941 г. И.В. Сталиным. В нём предписывалось представлять к награждению санитаров и санитаров-носильщиков за вынос раненых с поля боя с их оружием: за вынос 15 человек представляли к медали «За боевые заслуги» или «За отвагу», 25 человек - к ордену Красной Звезды, 40 человек - к ордену Красного Знамени, 80 человек - к ордену Ленина.

Подвиги медицинских работников в Великой Отечественной войны были высоко оценены партией и правительством: за героизм и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, 44 медицинским работникам было присвоено звание Героя Советского Союза. Санитарный инструктор Валерия Гнаровская со связкой гранат бросилась под вражеский танк и ценой собственной жизни спасла от неминуемой гибели 20 тяжелораненых. Посмертно ей присвоено звание Героя Советского Союза.

Во время войны 285 человек были награждены орденом Ленина, 3 500 - орденом Красного Знамени, 15 000 - орденом Отечественной войны I степени, 86 500 - орденом Красной Звезды, около 10 000 - орденом Славы. 18 стали кавалерами ордена Славы трех степеней. Высшим знаком отличия Международного Комитета Красного Креста – медалью Флоренс Найтингейл отмечены 44 медсестры. За достижение отличных результатов во время войны 39 военных госпиталей, 8 медико-санитарных батальонов и ряд других медицинских частей и учреждений награждены орденами Советского Союза.

Масштабность и сложность медико-санитарных проблем с которыми столкнулась во время Отечественной войны советская медицина не имела аналогов!

Фото из фондов РГАКФД

Военная медицина, как и система здравоохранения в целом, получила во время войны мощное развитие следующих направлений:

Военно-полевой хирургии;

Военно-полевой терапии;

Иммунологии;

Санитарно-гигиенического обеспечения действующей армии и тыла;

Военной патологии.

Приобретен опыт в организации медико-санитарного обеспечения действующей армии, взаимодействия руководства страны, армии и её военной медицинской службы; в подготовке медицинских кадров для нужд армии. Создана медицина катастроф.

Все собранные данные и полученный опыт времен войны являются фундаментом современной военной медицины.

Медицина Севастополя

В осажденном Севастополе медики действовали в условиях жесткой обороны, отрезанными от фронта, от действующей армии. Город все время находился под огнем. В огромной голубой подкове севастопольской бухты вода кипела от разрывов бомб, мин и снарядов, городские кварталы превратились в руины.

За несколько дней декабрьских боев в Севастопольский военно-морской госпиталь поступило около 10 тысяч раненых. Нескольким хирургам было не по силам справляться с ними. Пришлось привлечь терапевтов, невропатологов, рентгенологов: они делали простейшие операции.

На израненной и обожженной земле Севастополя не оставалось безопасного места. Лучше всего было бы «спрятать» медицинские убежища под землю. Использовались каменоломные штольни «Шампанстроя». В считанные дни медики 25-й Чапаевской дивизии (она входила в состав Приморской армии) провели сюда электрическое освещение, оборудовали вентиляцию, устроили водопровод и канализацию.

В общем, необитаемый подвал был превращен в госпиталь на 2 тысячи коек. В шести подземных операционных и перевязочных священнодействовали хирурги. Здесь оперировали опытнейшие хирурги Б.А. Петров, Е.В. Смирнов, В.С. Кофман, П.А. Карпов. Хирурги сутками не выходили из операционных, каждый проводил за смену более 40 операций.

Фото из фондов РГАКФД

Горькая правда такова: осуществить эвакуацию всех раненых не удалось, хотя были приложены огромные усилия, чтобы сделать это. На берегу моря в последние дни обороны находилось около 10 тысяч пострадавших в боях бойцов и моряков и с ними медики: врачи, сестры, санитары.

Медицина Москвы

Москва превратилась в обширный госпиталь. В Москве было развернуто дополнительно более 30 тысяч госпитальных коек. В конце 1941 года в столице и области было развернуто более 200 госпиталей. Широко распространялось донорское движение. Наряду с центральным пунктом переливания крови было создано 27 донорских пунктов в разных районах Москвы. Донорами стали 342 тысячи москвичей. Они сдали более 500 тысяч литров крови.

Фото из фондов РГАКФД

Более 750 предприятий Москвы шефствовали над медицинскими учреждениями. Более 200 тысяч женщин осуществляли уход за ранеными по линии общества Красного креста и Красного полумесяца. За самоотверженную работу более 300 медицинских работников были удостоены высоких правительственных наград. Более 30 врачам было присвоено высокое звание «Заслуженный врач РСФСР». Сотни медицинских работников были награждены знаками «Отличник здравоохранения» и «Почетный донор».

Баграмян
Иван Христофорович
(1897 –1982)

Маршал Советского Союза И. Х. Баграмян писал: «То, что сделано военной медициной в годы минувшей войны, по всей справедливости может быть названо подвигом. Для нас, ветеранов Великой Отечественной войны, образ военного медика остается олицетворением высокого гуманизма, мужества и самоотверженности».

Всего за годы войны было госпитализировано 22 326 905 солдат и офицеров вооружённых сил. Из них 14 685 593 - по ранению, остальные - по болезни.

Из этого огромного количества возвращено в строй - 72,3 % раненых и 90,6% больных солдат и офицеров. Ещё 17% комиссовано. И лишь 6,1% бойцов врачам не удалось спасти. В абсолютных показателях эти данные впечатляют: продолжили сражаться против врага свыше 17 млн человек.

Соколова В.И.

Великой Отечественной войне Советского Союза посвящено множество исследований. Однако анализ опубликованной литературы показывает, что в советской, да и современной российской литературе о работе службы тыла, о питании советских солдат, о работе эвакогоспиталей написано немного. В связи с этим данная статья хоть в какой-то малой степени призвана восполнить этот пробел.

С началом Великой Отечественной войны советские люди в тылу подчинили свой труд интересам фронта. В годы войны главным исполнительно-распорядительным органом в Чувашской АССР стали совместные заседания Совнаркома и обкома ВКП(б) с участием военных работников. Обязанности Уполномоченного ГКО были возложены на секретаря Чувашского ОК ВКП(б) И.М. Чарыкова. Перед работниками здравоохранения республики была поставлена задача – обеспечение здорового тыла и здорового пополнения фронту.

Лозунг «Все для фронта, все для победы!» стал нравственным императивом для всего населения республики, в том числе и для медицинских кадров. Работа Наркомата здравоохранения республики, районных и городских здравотделов в 1941–1945 гг. велась по таким направлениям: организация эвакуационных госпиталей и обеспечение раненых и больных воинов квалифицированной помощью с целью быстрейшего возвращения их в строй, медицинское обслуживание гражданского населения, оказание всесторонней помощи эвакуированному населению, сохранение санитарного и эпидемиологического благополучия в городах и сельской местности, улучшение охраны здоровья женщин и детей.

В Чувашии первые эвакогоспитали были сформированы еще в начале июля 1941 г. С сентября 1941 до июня 1942 г. на территории республики было развернуто 14 эвакогоспиталей (в Алатыре – 3, Чебоксарах – 3, Канаше – 2, по одному в Цивильске, Шихазанах, Вурнарах, Шумерле, Козловке, Мариинском Посаде). Под госпитали отдавались самые лучшие помещения: школы, больницы, вузы, общежития и др. К работе в госпиталях были привлечены высококвалифицированные медицинские кадры.

В решении вопросов, связанных с деятельностью госпиталей, большую роль сыграл Республиканский комитет помощи больным и раненым бойцам и командирам Красной Армии, который был создан 24 сентября 1941 г. при облздраве по обслуживанию больных, раненых бойцов и командиров Красной Армии. При исполкомах местных Советов создавались специальные отделы по руководству эвакогоспиталями .

6 октября 1941 г. было принято Постановление ЦК ВКП(б) «Об организации Всесоюзного комитета помощи по обслуживанию больных и раненых бойцов и командиров Красной Армии» . Создание Всесоюзного комитета помощи, а также областных, краевых и республиканских комитетов сыграло важную роль в улучшении работы госпиталей. Комитеты оказывали им помощь в приеме и размещении раненых, ремонте помещений, приобретении оборудования и инвентаря, сборе и распределении подарков, полученных от отдельных граждан, организаций и учреждений, вели культмассовую работу. Все это помогло создать обстановку подлинно человеческого внимания к раненым и больным бойцам и командирам, стало ярким проявлением повседневной заботы о сохранении жизни и здоровья советских воинов. С энтузиазмом включилась в эту работу областная комсомольская организация.

Особого внимания заслуживает работа комсомольцев и несоюзной молодежи Наркомюста и НКВД ЧАССР, Чувашгиза, Союзплодоовоща, Радиокомитета и др. Кроме того, юноши и девушки привлекли к шитью простыней для госпиталей домохозяек. Комсомолки Карамышевской организации Козловского района организовали коллективное вязание носков и варежек, привлекли к этому делу пожилых женщин . Многие девушки начали дежурить в госпиталях без отрыва от производства. При госпиталях были организованы группы помощи медперсоналу. В них участвовали в основном девушки. Из них же были сформированы группы доноров, готовых в любое время дать кровь раненым бойцам .

Промышленные предприятия республики осуществляли ремонт зданий и подсобных помещений эвакогоспиталей, участвовали в их оснащении. Шефствующие организации помогали персоналу госпиталей в осуществлении снабжения продуктами питания, одеждой, предметами быта. К 1942 г. трудящиеся республики передали госпиталям более 7 тыс. комплектов постельных принадлежностей, 34 тыс. шт. яиц, 30 тыс. кг других продуктов питания и др. .

В работе госпиталей имелись и трудности. Многие из них были расположены далеко от столицы, поэтому затруднялся отбор раненых по виду и тяжести ранений для специализированного лечения, а также эвакуация воинов после выздоровления. Не хватало квалифицированных специалистов, особенно хирургов. Но трудности постепенно преодолевались. Из других городов, в частности из Казани, Горького в эвакогоспитали приезжали опытные специалисты, доктора и кандидаты наук. Был организован центральный сортировочный пункт в Канаше.

В Чебоксарах при госпиталях были открыты специализированные отделения: хирургический, травматологический, неврологический, глазной, урологический, отоларингологический, физиотерапевтический. Для повышения квалификации врачей и среднего медицинского персонала проводились научно-практические конференции, многих направляли на курсы повышения квалификации в Казань и другие города. В суровых условиях войны в эвакогоспиталях велась научно-исследовательская работа.

Самыми крупными и многопрофильными госпиталями для тяжелораненых в Чувашии были № 3056 и № 3057, которые дислоцировались в г. Чебоксары. Много сделали для излечения пациентов медицинские и хозяйственные работники госпиталей В.Г. Ефимова (начальник госпиталя № 3056), А.Д. Васильева (начальник госпиталя № 3057), хирург И.И. Захаров (произвел более 8,5 тыс. операций), врачи К.Т. Толстова, Т.А. Кочетова, А.Ф. Андреева и др. Образцы мужества и выносливости показывали медицинские сестры И.А. Анисимова, А.М. Богданова, М.П. Буторова и др.

В госпиталях № 3056 и № 3057 было хорошо поставлено комплексное лечение больных в послеоперационный период. Для восстановления функций конечностей применялись массаж, лечебная физкультура, физические упражнения, трудотерапия и физиотерапевтическое лечение.

Кроме своей непосредственной работы врачи госпиталей принимали активное участие в организации медицинской помощи в военных гарнизонах, военных училищах, отдельных воинских частях. Проводили среди них профилактические мероприятия, санитарно-просветительную работу.

В оказании помощи раненым участвовали организации Красного Креста и Красного Полумесяца, развернувшие массовую подготовку медицинских сестер и санитарных дружинниц для фронта и тыла. На них же было возложено обучение населения по программам ГСО, БГСО. В республике проводились воскресники, субботники, недели помощи госпиталям по ремонту зданий, вывозке топлива, изготовлению и сбору предметов хозяйственного обихода, ремонта инвентаря.

Огромную роль в спасении и излечении раненых и больных красноармейцев сыграли доноры. Здесь проявили себя доноры патриоты, а также организаторы службы переливания крови хирург И.М. Кузнецов, врачи Е.С. Сергеева, Ф.М. Николаева и др. По сравнению с 1935 г. в 1941 г. количество доноров в республике выросло в 12 раз. На Чебоксарской станции переливания крови количество заготовленной крови в 1942 г. по сравнению с 1941 г. увеличилось в 8 раз, в 1943 г. – 45 раз, в 1944 г. – 20 раз, в 1945 г. – 12 раз .

Во время Великой Отечественной войны на территории Чувашии всего было открыто 16 эвакогоспиталей и размещено два реэвакуированных госпиталя из Донецка и Москвы – всего на 5210 коек на конец 1941 г. Через госпитальную сеть военно-лечебных учреждений прошли 72158 чел., из них раненых 57145 (79,2%), больных – 15013 (20,8%). За годы войны госпитали республики возвратили в строй 72,3% раненых и больных .

Пациенты госпиталей для долечивания и восстановления здоровья нередко направлялись в санатории, дома отдыха или на побывку домой. Приведем данные о рационе питания в военных санаториях и домах отдыха. В сентябре 1941 г. было урегулировано продовольственное снабжение в стране: были приняты новые продовольственные нормы суточного довольствия личного состава Красной Армии, которые были подразделены на 11 категорий (приказ № 84 Войскам Московского Военного Округа от 22 сентября 1941 г.). Согласно данному приказу, с 25 сентября 1941 г. с котлового довольствия были сняты весь руководящий состав Вооруженных Сил, в том числе и слушатели военных академий и курсов усовершенствования Красной Армии и прекращен отпуск платных пайков для питания начсостава и слушателей за счет фондов Наркомата обороны, сняты со всех видов интендантского довольствия и продфуражного снабжения все строительные батальоны (роты) и все части и учреждения гражданских наркоматов (за исключением больных и раненых, находящихся на излечении в госпиталях НКЗ СССР и ВЦСПС) .

Для сравнения в таблице представлены 3 категории военнослужащих: красноармейцы и начсостав боевых частей действующей армии, боевые расчеты экипажей самолетов действующей армии и военнослужащие, находящиеся на излечении в военных санаториях и домах отдыха. Есть необходимость сравнить снабжение различных категорий военнослужащих продуктами питания, наиболее значимыми для жизнедеятельности организма человека, как например, хлеб, мясо, рыба, молоко, овощи.

Так вот, по норме красноармеец действующей армии получал в сутки 900 (800) граммов ржаного хлеба, 150 граммов мяса, 100 граммов рыбы, 820 граммов овощей; боевой расчет экипажей самолетов действующей армии – 400 граммов ржаного и 400 граммов пшеничного хлеба, 350 граммов мяса, 40 граммов птицы, 90 граммов рыбы, 200 граммов молока, 880 граммов овощей; военнослужащие, находящиеся на излечении в военных санаториях и домах отдыха – 200 граммов ржаного и 500 граммов пшеничного хлеба, 30 граммов муки, 120 граммов мяса, 40 граммов птицы, 20 граммов мясокопченостей, 70 граммов рыбы, 200 граммов молока, 900 граммов овощей. Красноармейцы и начсостав действующей армии получали 48 наименований продуктов питания! Кроме того, они обеспечивались туалетным мылом, бумагой, спичками. В рационе питания военнослужащих имелись кофе, чай (в том числе с сушеной малиной!), какао, сметана, творог, фрукты, соки, папиросы и др. Несмотря на то, что рацион других категорий военнослужащих был меньше, чем приведенных в таблице трех категорий военнослужащих, однако и они были обеспечены хорошим питанием. Естественно, на войне часто возникали проблемы со снабжением армии, однако следует отметить, что советское государство всемерно заботилось о своих защитниках. Таким образом, вышеприведенные факты показывают, что советские солдаты питались вполне удовлетворительно .

Стратегической задачей советского правительства являлся вопрос о социальной защите военнослужащих действующей армии, а также вопрос о реабилитации инвалидов войны и членов их семей. Военнослужащие, возвратившиеся из армии и флота и иждивенцы рядового и младшего начальствующего состава имели льготы при поступлении в техникумы. Они освобождались от платы за обучение в техникумах после ранения, контузии, увечья или болезни, полученных в действующей армии. Такие же льготы имели иждивенцы рядового и младшего начальствующего состава, получающие пособие. Директорам техникумов разрешалось зачислять на стипендию нуждающихся учащихся – участников Великой Отечественной войны, вернувшихся в техникумы из армии и флота после ранений, контузий, увечий или болезней, при наличии у них не только хороших, но и удовлетворительных оценок.

Кроме лечения раненых и больных и возвращения их в строй, в госпиталях создавались различного рода курсы, кружки для тех, кто не мог вернуться в армию. В Чувашской АССР их обучали различным специальностям: счетоводов, сапожников, портных, пчеловодов, часовых мастеров, слесарей, шоферов, киномехаников, животноводов, овощеводов и др. В мае 1942 г. СНК СССР принял постановление «О трудовом устройстве инвалидов Отечественной войны». В отделах социального обеспечения гор- и райисполкомов Советов учреждалась должность инспектора по их трудоустройству. Улучшению их материального положения способствовало еще одно постановление СНК СССР от 20 января 1943 г. «О мерах по трудовому устройству инвалидов отечественной войны». Большая работа в этом направлении была проделана в Чувашской республике, где в 1944 г. новые профессии получили 4570 бывших воинов, 2670 из них стали слесарями, 6% инвалидов работало на промышленных предприятиях, 2% – в кооперации, остальные в госучреждениях и сельхозпроизводстве .

В лечении фронтовиков, обеспечении их калорийным питанием и предметами обихода имелись большие трудности и негативные моменты, особенно в начале войны. В первую очередь ощущалась нехватка протезов и ортопедической обуви, передвижных средств, а промышленность не могла удовлетворить спрос в полном объеме. Не хватало помещений, стерильных материалов, лекарств, квалифицированного медицинского персонала и т.п. Инвалиды испытывали потребность в реконструктивных операциях, а пластических хирургов имелось явно недостаточно.

Для сравнения приведем некоторые сведения о том, как была организована помощь раненым, беженцам, эвакуированным в годы Первой мировой войны.

Всего за годы войны было мобилизовано около 15,5 млн. чел. В 1915 г., когда стало ясно, что война приняла затяжной характер, по инициативе крупных промышленников были созданы специальные органы по централизации и мобилизации всех имеющихся в стране ресурсов для нужд фронта – Особое совещание по обороне и подконтрольные ему Совещания по снабжению топливом, продовольствием, по перевозкам, по артиллерийскому снабжению и т.д. В Особые совещания и комитеты, наряду с правительственными чиновниками, входили члены Госдумы и представители торгового и промышленного капитала.

Для помощи армии и фронту были созданы также крупные общественные организации – Военно-промышленные комитеты, Всероссийский земский союз помощи больным и раненым воинам (ВЗС), Всероссийский союз городов, различные общественные комитеты и т.д. (Земский союз был образован 30 июля 1914 г. на съезде уполномоченных губернских земств, Союз городов – 8-9 августа 1914 г. на съезде городских голов в Москве). На съездах были избраны Главные комитеты и Главноуполномоченные для помощи правительству в организации снабжения армии. На местах были созданы уездные, губернские, а впоследствии фронтовые и областные комитеты. Круг деятельности этих организаций вначале был ограничен помощью больным и раненым воинам, оборудованием госпиталей, санитарных поездов, пунктов питания, заготовкой медикаментов и белья, подготовкой медицинского персонала. В дальнейшем союзам была поручена организация помощи беженцам. Финансирование союзов проводилось в основном за счет правительственных субсидий. В июле 1915 г. был образован объединенный комитет – Земгор .

В период Первой мировой войны на территории нынешней Чувашии функционировали 19 лазаретов с числом коек до 460, в которых лечились более 2 тыс. раненых и около 4 тыс. больных.

В связи с мобилизацией врачей запаса и санитарного ополчения на фронт в стране ощущался острый недостаток врачей. 25 июля 1914 г. Николай II дал разрешение на время военных действий городским, земским и заменяющим их органам замещать врачебные должности докторами медицины иностранных университетов из русских подданных, студентами 5-х курсов медицинских факультетов российских университетов и слушательницами 5-х курсов Высших женских медицинских учебных заведений .

В годы Гражданской войны было развернуто 7 эвакогоспиталей в г. Алатырь и селе Шихраны (ныне Канаш) и 12 лазаретов в разных населенных пунктах на 2670 коек. Только в госпиталях медицинская помощь была оказана 2409 раненым и больным .

Сравнительные данные по Первой мировой и Великой Отечественной войнам показывают, насколько более масштабной была Великая Отечественная война Советского Союза. Всего за годы Великой Отечественной войны в рядах Вооруженных Сил СССР с учетом довоенных призывников служили более 208 тыс. жителей Чувашии, 106 из которых сложили головы на фронтах. Но в целом советская военно-санитарная служба добилась высоких качественных показателей: было возвращено в строй свыше 70% раненых и больных .

Суровым и тяжелым был военный быт. Однако государство продолжало осуществлять социальную программу, затронувшую все сферы жизни и слои населения. Но чем больше материальных средств поглощала война, тем меньше становилась доля личного потребления гражданского населения. Приведенные здесь материалы призваны показать, как снабжались воины-фронтовики основными продуктами питания, каким вниманием и заботой были окружены воины-фронтовики в тылу. Об этом следует знать и помнить всем.

Литература

1. Государственный архив современной истории Чувашской Республики (далее – ГАСИ ЧР). Ф. 1. Оп. 5. Д. 196. Л. 42.

2. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. – М., 1986. – Т. 7. – С. 245.

3. ГАСИ ЧР. Ф. 1. Оп. 5. Д. 174. Л. 30.

4. Государственный исторический архив Чувашской Республики (далее – ГИА ЧР). Ф. 259. Оп. 1. Д. 1591. Л. 74.

5. Алексеев Г.А. Здравоохранение в Чувашии. – Чебоксары, 1972. – С. 60.

6. Чувашская энциклопедия. – Чебоксары, 2006. – Т. 1. – С. 441.

7. ГИА ЧР. Ф. Р – 11. Оп. 11. Д. 1. Л. 28–29.

8. Серебрянская Г.В. Промышленность и кадры Волго-Вятского региона Российской Федерации в конце 30-х – первой половине 40-х годов ХХ века. – Н.Новгород, 2003. – С. 354.

9. Советский энциклопедический словарь. – М., 1982. – С. 458.

10. ГИА ЧР. Ф. 13. Оп. 1. Д. 47. Л. 242.

Подвиг медицинских работников в годы войны вызывает восхищение. Благодаря труду врачей было спасено более 17 миллиона бойцов, по другим данным - 22 миллиона (около 70% раненых были спасены и вернулись к полноценной жизни). Следует помнить, что в военные годы медицина столкнулась со множеством трудностей. Не хватало квалифицированных специалистов, мест в госпиталях, медикаментов. Хирургам в полевых условиях приходилось работать круглосуточно. Врачи рисковали жизнью наравне с боевыми товарищами, из 700 тысяч военных медиков погибло более 12,5%.

Боец морской пехоты Н.П. Кудряков прощается с врачом госпиталя И.А. Харченко, 1942 год

Требовалась срочная переподготовка специалистов, не каждый гражданский доктор мог быть «полноценным полевым врачом». Для медицинского военного госпиталя необходимо минимум три хирурга, но в годы начала войны это было невозможно, на обучение врача требовалось более года.

«Руководящий состав военно-медицинской службы, начиная с начальника медицинской службы дивизии и кончая начальником медицинской службы фронта, кроме специальных медицинских знаний должен обладать и военными знаниями, знать природу и характер общевойскового боя, методы и средства ведения армейских и фронтовых операций. Таких знаний наш руководящий медицинский состав не имел. Преподавание военных дисциплин в Военно-медицинской академии ограничивалось главным образом пределами соединений. К тому же большинство врачей окончили гражданские медицинские институты. Военно-оперативная подготовка их оставляла желать много лучшего» - писал генерал-полковник медицинской службы Ефим Смирнов.

«В июле 1941 года началось дополнительное формирование эвакогоспиталей на 750 000 коек. Это составляло примерно 1600 госпиталей. Кроме того, с начала войны по 1 декабря 1941 года были сформированы 291 дивизия с медсанбатами, 94 стрелковые бригады с медико-санитарными ротами и другими медучреждениями усиления. В 1941 году, если не считать медико-санитарных рот стрелковых полков и семидесяти шести отдельных танковых бригад, их было сформировано более 3750, каждое из которых должно было иметь минимум от двух до трех хирургов. Если взять минимально среднюю цифру - четыре хирурга на учреждение, нам потребовалось бы их 15 000. В связи с этим для нас было недопустимой роскошью иметь даже по три хирурга на учреждение, так как они нужны были еще и для проводившегося в 1942 году формирования медицинских учреждений. Ведь для подготовки хирурга требуется минимум полтора года».

Полевая медицина и первая помощь бойцам

В стихах и прозе воспет подвиг отважных девушек-санитарок, которые выносили раненых с поля боя и оказывали первую медицинскую помощь.

Как писала Юлия Друнина, служившая санитаркой:
«Измученный, седой от пыли,
Он к нам, хромая, подошел.
(Мы под Москвой окопы рыли,
Девчонки из столичных школ).
Сказал впрямую: "В ротах жарко.
И много раненых: Так вот -
Необходима санитарка.
Необходима! Кто пойдет?"
И все мы "Я!" сказали сразу,
Как по команде, в унисон».

«Стиснув зубы до хруста,
От родного окопа
Одна
Ты должна оторваться,
И бруствер
Проскочить под обстрелом
Должна.
Ты должна.
Хоть вернешься едва ли,
Хоть "НЕ смей!"
Повторяет комбат.
Даже танки
(Они же из стали!)
В трех шагах от окопа
Горят.
Ты должна.
Ведь нельзя притворяться
Перед собой,
Что не слышишь в ночи,
Как почти безнадежно
"Сестрица!"
Кто-то там,
Под обстрелом, кричит»

«Придя на передовую, мы оказались выносливее тех, что постарше. Я не знаю, чем это объяснить. Таскали на себе мужчин, в два- три раза тяжелее нас. Взвалишь на себя восемьдесят килограммов и тащишь. Сбросишь … Идешь за следующим… И так раз пять- шесть раз за одну атаку. А в тебе самой сорок восемь килограммов- балетный вес. Просто не верится, как это мы могли...» - писала военный фельдшер Стрелкова А.М.

О тяготах войны и труде санитарок очень ярко сказано в стихах Юлии Друниной, эти строки надо перечитывать. За удивительный талант говорить о войне в стихах Юлию называли «связной между теми, кто жив и кто отнят войной».

Четверть роты уже скосило:
Распростёртая на снегу,
Плачет девочка от бессилья,
Задыхается: "НЕ могу!"
Тяжеленный попался малый,
Сил тащить его больше нет:
(Санитарочке той усталой
Восемнадцать сравнялось лет.)
Отлежишься, обдует ветром,
Станет легче чуть-чуть.
Сантиметр за сантиметром
Ты продолжишь свой крестный путь.
Между жизнью и смертью грани -
До чего ж хрупки они..
Ты приди же, солдат, в сознанье,
На сестренку хоть раз взгляни!
Если вас не найдут снаряды,
Не добьёт диверсанта нож,
Ты получишь, сестра, награду-
Человека опять спасешь.
Он вернется из лазарета-
Снова ты обманула смерть,
И одно лишь сознанье это
Всю-то жизнь тебя будет греть.

Согласно правилам, доставка раненого в полевой госпиталь не должна была превышать шести часов.

«С самого детства боялась крови, а тут пришлось справиться со страхом и перед кровавыми ранами, и перед пулями: Холод, сырость, костров разводить нельзя, много раз спали на мокром снегу, - вспоминала санитарка Анна Ивановна Жукова. - Если удавалось переночевать в землянке - это уже удача, но все равно никогда не получалось как следует выспаться».

От первой помощи, оказанной санитаркой, зависела жизнь раненого.

Смирновым была сформулирована система: «Современное этапное лечение и единая военно-полевая медицинская доктрина в области полевой хирургии основываются на следующих положениях:
все огнестрельные раны являются первично-инфицированными;
единственно надежным методом борьбы с инфекцией огнестрельных ран является первичная обработка ран;
большая часть раненых нуждается в ранней хирургической обработке;
раненые, подвергнутые в первые часы ранения хирургический обработке, дают наилучший прогноз».

Отважным санитаркам полагались награды: «за вынос 15 раненых - медаль, за 25 - орден, за 80 - высшая награда - орден Ленина».

Спасенных раненых врачи оперировали в полевых условиях. Полевые госпитали располагались в палатках в лесу, землянках, операции могли проводится под открытым небом.

Врач Борис Бегоулев вспоминал: "Волнующие чувства переживаем в эти дни мы, военные врачи. Доблестные красные воины, как львы, дерутся с врагом, отстаивая каждую пядь священной советской земли. Зорко охранять здоровье и жизнь бойцов и командиров, самоотверженно бороться с нависшей над ранеными смертью - вот к чему зовет нас Родина. И, зов этот мы принимаем, как боевой приказ"

Полевые хирурги работали обычно по 16 часов в день. При большом потоке раненых могли оперировать двое суток без сна. Во время ожесточенных боев в полевой госпиталь поступало около 500 раненых.

Медсестра Мария Алексеева писала о подвиге своих коллег:
"Лиза Камаева пришла в нашу Добровольческую дивизию, только что окончив 1-й Медицинский институт. Она была молода, полна энергии и удивительного мужества. Главной частью медсанбата была так называемая санитарная рота, и главной в ней была перевязочная палатка. В ней делали операции на внутренних органах, т.е то, что не требовало общего наркоза. Хирург работал на трех столах: 1-й стол – раненых готовили к операции; 2-й стол – непосредственно проводилась операция; 3-й стол – перевязывали сестры и уносили раненого.

В период боя в медсанбат поступала до 500 человек, которые приходили сами или их привозили из санитарных частей полков. Врачи работали без перерыва. В мою задачу входило посильно им помогать. Лиза работала так: кровь всегда была, но в один момент не оказалось нужной группы крови под рукой, тогда она сама легла рядом с раненым и сделала прямое переливание крови, встала и продолжила дальше делать операцию. Увидев, что она пошатнулась и еле стояла на ногах, я подошла к ней и тихо шепнула на ухо: «Разбужу через два часа». Она ответила: «Через час». И тут же, прислонившись к моему плечу, заснула."

Танкист Ион Деген вспоминал «К стене, стоя, прислонился высокий хирург. Не знаю, стар он был или молод. Все лицо закрывала желтоватая марлевая маска. Только глаза. Знаете, какие у него были глаза? Я даже не уверен, что он заметил меня. Он молитвенно сложил руки в резиновых перчатках. Он держал их чуть ниже лица. А спиной ко мне стояла [...] девушка. В первое мгновение, когда из-под халата хирурга она извлекла стеклянную банку, я еще не понимал, что она делает. Но пока она поправляла его халат, я увидел, что в банке моча.
Десять минут необходимо хирургу, чтобы помыть руки перед операцией... Так рассказал нам когда-то батальонный фельдшер.»

По воспоминаниям раненого фронтовика Евгения Носова:
«Оперировали меня в сосновой рощице, куда долетала канонада близкого фронта. Роща была начинена повозками и грузовиками, беспрестанно подвозившими раненых… В первую очередь пропускали тяжелораненых…

Под пологом просторной палатки, с пологом и жестяной трубой над брезентовой крышей, стояли сдвинутые в один ряд столы, накрытые клеёнкой. Раздетые до нижнего белья раненые лежали поперёк столов с интервалом железнодорожных шпал. Это была внутренняя очередь - непосредственно к хирургическому ножу…

Среди толпы сестёр горбилась высокая фигура хирурга, начинали мелькать его оголенные острые локти, слышались отрывисто-резкие слова каких-то его команд, которые нельзя было разобрать за шумом примуса, непрестанно кипятившего воду. Время от времени раздавался звонкий металлический шлепок: это хирург выбрасывал в цинковый тазик извлеченный осколок или пулю к подножию стола… Наконец хирург распрямлялся и, как-то мученически, неприязненно, красноватыми от бессонницы глазами взглянув на остальных, дожидавшихся своей очереди, шёл в угол мыть руки…»

По воспоминаниям доктора Ярцевой Н.С.:
«Когда началась война, я была еще студенткой Ленинградского медицинского института. Просилась на фронт несколько раз – отказывали. Не одна, с подругами. Нам по 18 лет, первый курс, худенькие, маленькие... В районном военкомате нам сказали: вас убьют в первые пять минут. Но все же дело для нас нашли – организовывать госпиталь. Немцы быстро наступали, раненых становилось все больше... Под госпиталь приспособили Дворец культуры. Мы, голодные (с едой уже начались перебои), кровати железные, тяжеленные, а таскать их приходилось с утра и до ночи. В июле все было готово, и в наш госпиталь начали поступать раненые.

А уже в августе приказ: госпиталь эвакуировать. Подогнали деревянные вагоны, и мы опять стали грузчиками. Это был почти последний эшелон, который смог уехать из Ленинграда. Дальше все, блокада... Дорога была жуткая, нас обстреливали, мы прятались кто куда. Выгрузились в Череповце, ночевали на перроне; лето, а ночи холодные – кутались в шинели. Под госпиталь выделили деревянные бараки – там раньше содержали заключенных. Бараки были с одинарными окнами, в стенах дыры, а впереди зима. И это «впереди» наступило в сентябре. Пошел снег, мороз... Бараки далеко от станции, мы таскали раненых на носилках в метель. Носилки, конечно, тяжелые, но это не страшно – страшно смотреть на раненых. Мы же хоть и медики, но без привычки. А тут все окровавленные, еле живые... Некоторые умирали по дороге, мы их даже до госпиталя не успевали донести. Тяжело было всегда…»

Хирург Александра Ивановна Зайцева вспоминала: «Сутками стояли у операционного стола. Стояли, а руки сами падают. У нас отекали ноги, не вмещались в кирзовые сапоги. До того глаза устанут, что трудно их закрыть. День и ночь работали, были голодные обмороки. Есть что поесть, но некогда…»

Тяжело раненые отправлялись на лечение в городские эвакуационные госпитали.

Эвакуационный госпиталь

По воспоминаниям врача Юрия Горелова, работавшего в эвакуационном госпитале в Сибири:
«Несмотря на все усилия медиков, в наших госпиталях смертность была высокой. Также был большой процент инвалидов. Раненые к нам поступали в очень тяжелом состоянии, после страшных ранений, некоторые с уже ампутированными конечностями или нуждающиеся в ампутации, несколько недель проведшие в пути. А снабжение госпиталей, как мы уже говорили, оставляло желать лучшего. Но, когда чего-то не хватало, медики сами занимались изобретательством, конструированием и рационализаторством. Например, подполковник медслужбы Н. Лялина разработала аппарат для заживления ран - дымоокуриватель-фумигатор.

Медсестры А. Костырева и А. Секачева изобрели особую каркасную повязку для лечения ожогов конечностей. Майор медслужбы В. Марков сконструировал электрозонд для определения местоположения осколков в организме. По инициативе старшего инспектора отдела эвакогоспиталей Кемеровской области А. Транквиллитати на предприятиях Кузбасса начали выпускать ею разработанную аппаратуру для лечебной физкультуры. В Прокопьевске медики изобрели особую раскладную кровать, сухожаровую дезкамеру, бинты из ветоши, витаминные напитки из хвои и многое другое».

Госпиталям помогали горожане, приносили из дома вещи, продукты, лекарства.
«Все отбирали на нужды армии. А госпиталям доставалось то, что оставалось, т. е. практически ничего. И организация их была жесткой. С октября 1941 штатная обслуга госпиталей лишилась военного довольствия. Это первая военная осень, когда не было нормально работающих подсобных хозяйств при госпиталях. В городах действовала карточная система распределения продуктов.

В придачу ко всему осенью 1941 года медицинская промышленность выпускала менее 9% необходимых лекарств. И их начали изготавливать на местных предприятиях.
Большую помощь оказывали простые кузбассовцы. Домохозяйки приносили в эвакогоспитали молоко от своих коров, колхозники поставляли мед, овощи, школьники собирали ягоды, комсомольцы собирали дикоросы и лекарственные растения.
Кроме того, был организован сбор вещей у населения. Кто чем мог, тем и помогал - посудой, бельем, книгами. По мере развития подсобных хозяйств уже стало легче прокормить и себя, и раненых. При самих госпиталях выращивали свиней, коров и быков, картошку, капусту, морковь. Причем в Кузбассе было больше посевных площадей, больше голов скота. Соответственно, и питание раненых было лучше, чем в других районах Сибири».

Заботу о раненых проявляли дети. Приносили подарки, разыгрывали сценки из спектаклей, пели, танцевали.

Вспоминает Маргарита Подгузова, навещавшая солдат: «С подругой бегали в госпиталь, хотя учились в четвёртом классе. В госпитале лежали раненые и больные, их привозили в Котлас на выздоровление. Брали бинты, приносили домой, мамы выпаривали их, мы относили обратно. Больным песенку споём, стихи расскажем, газетку почитаем, как могли, отвлекали больных от болей, грустных мыслей, они ждали нас, подходили к окну. Нам с подружкой жалко было совсем молоденького танкиста, он горел в танке, ослеп. Ему мы уделяли особое внимание. А однажды пришли и увидели заправленную пустую кровать нашего подшефного. Потом всех боль­ ных куда-то увезли, закончилась наша “актерская” деятельность»

«Когда училась в 8-ом классе, мы с однокласс­ никами ходили в госпиталь № 2520, он находился в “Красной школе”, выступать. Ходили мы группой (человек 10-15): Кетя (Кресткентия) Черемискина, Римма Чижова, Римма Кустова, Нина и Валя Подпругины, Женя Кононова, Боря Рябов... Я читала стихи, любимое моё произведение - поэма “О двадцатом”, кто пел песни, ребята играли на баяне. Раненые военнослужащие принимали нас всегда тепло, радовались каждому нашему приходу».

«Бытовые условия лечившихся и персонала госпиталя были крайне стесненные. Элек­ троосвещения в ночное время, как правило, не было, отсутствовал и керосин. Оказывать помощь в ночное время было очень трудно. Опрашивали всех тяжелобольных и готовили им индивидуальные блюда. Женщины Котласа приносили в госпиталь со своих грядок зеленый лук, морковь и прочую зелень». (Здыбко С. А. Котласский эвакогоспиталь).

Доклад о работе эвакогоспиталя №2520 с 1 августа 1941 года по 1 июня 1942 года раскрывает статистику успехов врачей войны: «Всего произведено 270 операций. В том числе: удаление секвестров и осколков - 138, ампутация пальцев - 26. Терапевтических больных всего поступило 485 чел., в том числе с Карельского фронта 25 чел. По характеру заболеваний большинство терапевтических больных относятся к двум группам: заболевания органов дыхания - 109 чел., и тяжелая форма авитаминоза - 240 чел. Такой большой прием терапевтических больных в госпиталь объясняется тем, что в апреле 1942 года по приказу УРЭП-96 было принято сразу 200 больных эстонцев из рабочих колонн местного гарнизона.

…ни один больной, поступивший с карельского фронта, в госпитале не скончался. Что касается гарнизонных больных, то из общего числа поступивших возвращено в строй 176 чел., оказалось негодными к несению военной службы - 39 чел., уволено в отпуск - 7 чел., находится на 1 июня в госпитале - 189 чел., умерло - 50 чел. Причины смерти, главным образом, туберкулез легких в стадии декомпенсации и общее истощение на почве тяжелой цинги»

Госпиталь блокады

О буднях городских больниц в воспоминаниях ленинградского врача Бориса Абрамсона, работавшего хирургом в дни блокады. Врачи, чтобы не думать о голоде, погружались в работу. В трагичную блокадную зиму 1941-1942 года, когда в городе не работали водоснабжение и канализация, больницы представляли собой особенно гнетущее зрелище. Оперировали при свечах, почти на ощупь.

«…Работа в клинике носит покуда мирный характер - «доделываем» плановые операции, идут острые аппендициты, немного травмы. С середины июля начинают поступать эвакуированные раненые, обработанные кое-как.

Августовские дни особенно тяжелы - нажим на Ленинград усиливается, в городе чувствуется растерянность, эвакуация, объявленная обязательной, фактически невозможна - все дороги от Ленинграда, в том числе и Северная, отрезаны врагом. Начинается блокада города.

Продовольственное положение в городе еще сносное. По карточкам, введенным с 18 июля, выдается по 600 гр. хлеба, работают коммерческие магазины, рестораны. Уже с 1 сентября нормы уменьшаются, коммерческие магазины закрыты…
… 19 сентября тремя огромной силы бомбами разрушен Дмитровский переулок. По счастливой случайности уцелела Маня. Мало пострадала и квартира сестры.

В клинике начинаются массовые поступления пострадавших от бомб. Ужасающая картина! Тяжелейшие комбинированные травмы, дающие огромную смертность.

…А между тем в клинике идут нормальные учебные занятия, регулярно читаю лекции, однако без обычного подъема - аудитория полупуста, особенно в вечерние часы, перед «обычной» тревогой. Кстати, звук сирены, уже такой знакомый, до сего дня кажется невыносимым; в такой же степени приятна музыка отбоя… И жизнь идет своим чередом - возобновились концерты в Филармонии, театры и в особенности кино переполнены..

…Сказывается голод! В октябре, а в особенности в ноябре я его остро чувствую. В особенности болезненно переживаю недостаток хлеба. Мысли о еде не оставляют меня днем и особенно ночью. Стараешься побольше оперировать, время идет быстрее, голод не так ощущается… К дежурствам через день уже в течение двух месяцев привык, всю тяжесть хирургической работы выносим мы с Николаем Сосняковым. Обеды через день в больнице дают намек на насыщение.
Голод всюду…

Ежедневно в больницу поступает 10–15 истощенных людей, погибших от голода. Запавшие застывшие глаза, осунувшееся землистое лицо, отеки на ногах...

…Вчерашнее дежурство было особенно тяжелым. С двух часов дня подвезли сразу 26 раненых, пострадавших от артиллерийского обстрела - снаряд попал в трамвай. Очень много тяжелых ранений, преимущественно раздробления нижних конечностей. Тяжелая картина. К ночи, когда закончились операции, в углу операционной - груда ампутированных человеческих ног…

… Сегодня очень холодный день. Ночи темные, страшные. Утром, с приходом в клинику, еще темно. И там часто нет света. Приходится оперировать при керосине и при свечах или при летучей мыши…

…В клинике леденящий холод, очень трудно стало работать, хочется поменьше двигаться, хочется погреться. А главное все же голод. Это чувство почти невыносимо. Беспрестанные мысли о еде, поиски еды вытесняют все другое. Мало верится в близость коренного улучшения, о чем изголодавшиеся ленинградцы много говорят… В институте с серьезным видом готовятся к зимней сессии. Но как она может пройти, если студенты более двух месяцев почти не ходят на практические занятия, очень плохо - на лекции и вовсе не читают дома! Занятий фактически нет, но Ученый совет собирается аккуратно, через понедельник, и слушает защиту диссертаций. Все профессора сидят в шубах и шапках, все осунулись и все голодны…

…Вот и начался 1942 год…
Встретил его в клинике, на дежурстве. К вечеру 31 декабря начался жестокий артобстрел района. Привезли раненых. Обработку закончил за пять минут до начала нового года.
Начало это безрадостно. Видимо, уже близится предел человеческих испытаний. Иссякли все мои дополнительные источники питания - вот он, настоящий голод: судорожное ожидание тарелки супа, притупление интереса ко всему, адинамия. И это ужасающее равнодушие… Как безразлично все - и жизнь, и смерть…

Все чаще вспоминается екатеринбургское предсказание о моей смерти на 38-м году жизни, то есть в 1942 году…

…Несчастные окоченевшие больные лежат, прикрывшись шубами и грязными матрацами, кишмя кишат вшами. Воздух пропитан гноем и мочой, белье грязное до черноты. Воды нет, света нет, уборные забиты, в коридорах вонь от неслитых помоев, на полу полузамерзшие нечистоты. Их не выливают вовсе или сбрасывают тут же, у входа в хирургическое отделение - храм чистоты!.. И такая картина во всем городе, так как повсюду с конца декабря нет тепла, нет света, воды и канализации. Всюду видны люди, таскающие воду из Невы, Фонтанки (!) или из каких-то скважин на улице. Трамваи не идут уже с середины декабря. Привычными уже стали валяющиеся на улицах трупы полураздетых людей, мимо которых с равнодушием проходят пока еще живые. Но все же более страшное зрелище - грузовики-пятитонки, доверху груженые трупами. Кое-как прикрывши «груз», машины свозят их на кладбища, где экскаваторами роются траншеи, куда и сбрасывают «груз»…

…И все же ждем весны, как избавления. Проклятая надежда! Неужели она и сейчас нас обманет!»

Доктор упоминает о ценах на вещи в дни блокады, на еду менялось всё: «дорогие рояли и пианино можно свободно купить за 6–8 рублей - 6–8 кгр. хлеба! Прекрасную стильную мебель - за ту же цену! Отец приобрел неплохое осеннее пальто за 200 гр. хлеба. Зато в денежном выражении продукты крайне дороги - хлеб снова 400 руб. кгр., крупы 600 руб., масло 1700–1800 руб., мясо 500–600 руб., сахарный песок 800 руб., шоколад 300 руб. плитка, коробок спичек - 40 руб.!»

К первому мая в блокадном Ленинграде горожане получили подарки, настоящие пиршество: «Настроение у ленинградцев явно повысилось. К празднику выдали очень много продуктов, а именно: сыра 600 гр., колбасы 300 гр., вина 0,5 л, пива 1,5 л, муки 1 кгр., шоколада 25 гр., табаку 50 гр., чаю 25 гр., сельдей 500 гр. Это помимо всех текущих выдач - мяса, крупы, масла, сахара»

«Вообще я рад пребыванию в Ленинграде, и если бы нынешнее положение не ухудшалось в военном и бытовом отношении - я готов оставаться ленинградцем до конца войны и ждать возвращения своих сюда» - пишет несломленный врач.

Медикаменты в годы войны

«Без медикаментов нет практической медицины» - отмечал Ефим Смирнов.

Владимир Терентьевич Кунгурцев рассказывал о военных лекарствах-обезболивающих: "Если у раненного болевой шок, надо положить его так, чтобы кровь нормально циркулировала, а голова находилась не выше корпуса. Затем надо обезболить раны. Ничего кроме хлорэтила у нас тогда не было. Хлорэтил замораживает боль на несколько минут. А уже потом, в медсанбате и в госпитале раненному делали инъекции новокаина, давали более эффективные эфир и хлороформ".

"Но мне везло: ни одного смертельного случая. А вот тяжелые были: однажды привезли бойца с пневмотраксом грудной клетки. Он не мог дышать. Наложил ему глухую повязку, чтобы воздух не попал в легкие. Вообще, тяжело раненных мы оперативно эвакуировали – на носилках или машинах. У всех солдат в обязательной экипировке были индивидуальные перевязочные пакеты, которые они получали у полкового врача. Каждый солдат был хорошо проинструктирован на случай ранения. К примеру, если пуля попала в живот, пить и есть нельзя, потому что через желудок и кишечник вместе с жидкостью в брюшную полость попадает инфекция, и начинается воспаление брюшины – перитонит".

"У неопытного наркотизатора больной под эфиром долго не засыпает, и может проснуться во время операции. Под хлороформом же больной заснет обязательно, но может не проснуться" - писал врач Юдин.

В годы войны раненые умирали чаще от заражения крови. Были случаи, когда из-за нехватки лекарств для предотвращения гангрены раны перевязывали бинтами, смоченными в керосине, что предотвращало заражение.

В Советском Союзе знали об изобретении английского ученого Флеминга – пенициллине. Однако согласование на использование лекарства требовало времени. В Англии к открытию отнеслись с недоверием, и Флеминг продолжил свои опыты в США. Сталин не доверял союзникам-американцам, опасаясь, что лекарство может быть отравлено. Опыты Флеминга в США продолжались успешно, но патентовать изобретение ученый отказался, утверждая, что лекарство создано для спасения всего человечества.
Чтобы не терять время на бюрократию, советские ученые взялись за разработку аналогичного лекарства-антибиотика.

«Устав от напрасного ожидания, весной 1942 года я с помощью друзей стала собирать плесени из самых различных источников. Те, кто знал о сотнях неудачных попыток Флори найти свой продуцент пенициллина, относились к моим опытам иронически» - вспоминала Тамара Балезина.

«Мы стали использовать метод профессора Андрея Львовича Курсанова по выделению спор плесени из воздуха на очистки картофеля (вместо самого картофеля - по военному времени), смоченные медным купоросом. И лишь 93-й штамм - споры, выросшие в бомбоубежище жилого дома на чашке Петри с очистками картофеля, - показал при испытании методом разведений в 4–8 раз большую активность пенициллина, чем флеминговский».

Опыт нового лекарства был поставлен на 25 умирающих раненых, которые постепенно пошли на поправку.

«Невозможно описать нашу радость и счастье, когда мы поняли, что все наши раненые постепенно выходят из септического состояния и начинают поправляться. В конце концов все 25 были спасены!» - вспоминала Балезина.

Широкое промышленное производство пенициллина началось в 1943 году.

Будем помнить о подвиге героев-медиков. Они смогли сделать невозможное. Спасибо этим отважным людям за победу!

Смотрю назад, в продымленные дали:
Нет, не заслугой в тот зловещий сорок первый год,
А высшей честью школьницы считали
Возможность умереть за свой народ

Из детства в грязную теплушку,
В эшелон пехоты, в санитарный взвод.
Дальние разрывы слушал и не слушал
Ко всему привыкший сорок первый год.
Я пришла из школы в блиндажи сырые,
От Прекрасной Дамы в «мать» и «перемать»,
Я не привыкла, чтоб меня жалели,
Я тем гордилась, что среди огня
Мужчины в окровавленных шинелях
На помощь звали девушку -
Меня...

На носилках, около сарая,
На краю отбитого села, санитарка шепчет, умирая:
- Я еще, ребята, не жила...

И бойцы вокруг нее толпятся
И не могут ей в глаза смотреть:
Восемнадцать - это восемнадцать,
Но ко всем неумолима смерть...

До сих пор не совсем понимаю,
Как же я, и худа, и мала,
Сквозь пожары к победному Маю
В кирзачах стопудовых дошла.

И откуда взялось столько силы
Даже в самых слабейших из нас?..
Что гадать! - Был и есть у России Вечной прочности великий запас.
(Юлия Друнина)